Холодный путь к старости - стр. 67
Алик обедал и читал газету маленького нефтяного города, которую он называл своей, но едва отложил ее в сторону, как заметил, что от откушенного им хлеба тянутся белесые волокна, похожие на нити паутины.
«Заплесневел, – подумал. – Не страшно. Из плесени пенициллин мастрячат – лечебно».
Он взял хлебный мякиш, раскатал и удивился тому, что тот податлив, как пластилин, а волокна тянутся и липнут. Тогда он схватил буханку и принялся ее внимательно разглядывать.
– Точно хлеб – всему голова! – ругнулся. – Только такой серый, непропеченный, порченый хлеб и может служить головой тому, что происходит вокруг…
На хлебозаводе Алика удивительно тепло встретил главный пекарь Коновалов, сравнительно высокий лысоватый человечек в белом халате. «Словно врач», – подумал Алик и показал подозрительную буханку. Коновалов не побледнел, а радушно предложил чаю со свежими булочками, аппетитно золотившимися за стеклянными дверцами шкафа. За чаем он разговорился о хлебе, легко, как о пустяковине, не стоящей крошек, рассыпанных по обеденному столу:
– Произошел случай заболевания хлеба картофельной болезнью. У пораженного хлеба запах мякиша гнилостный или пресновато-сладкий. Хлеб начинает портиться с сердцевины. Его нельзя хранить более суток, он не подлежит переработке, а только утилизации и желательно вместе с пакетом, в котором находился. Приобретать его впрок не надо, берите ровно столько, сколько съедите за день. Если хлеб остался, то его лучше выбросить. При употреблении хлеба, зараженного картофельной болезнью, могут появиться признаки пищевого отравления. Умереть, конечно, никто не умрет. Но это проблема не только нашего города, но и всего региона. Болезнь приходит вместе с мукой…
Алик вышел на улицу, пребывая в замешательстве. Убогие деревянные двухэтажки незнающе скрипели на другой стороне переметенной снегом дороги. Они как будто спрашивали Алика: «Что там? Что там?» Алик задумчиво пошел в редакционную квартиру, пробиваясь сквозь плотные сугробы.
Людей травили молчком, массово и равнодушно. Алик ощутил себя зрителем, заглянувшим не вовремя за занавес. До этого случая он и не догадывался, по какому сценарию ставится пьеса жизни. Оказывается, и сценария-то нет, и артисты играют целиком для себя. Он изучил переписку Коновалова с начальником санэпидемслужбы, Главой администрации маленького нефтяного городка, начальниками нефтяных предприятий, начальником отдела рабочего снабжения, директором нефтяного торгового предприятия… Все бумаги любезно предоставил Коновалов. Газеты тогда не боялись, срабатывала инерция времени непуганых и исполнительных чиновников.
Получалось, что о хлебной болезни оповестили всех высших руководителей маленького нефтяного города, а о рядовых жителях города забыли…
Хлебная статья получалась любопытной, а тут еще и подоспела помощь свыше: понос прохватил сотрудницу городской администрации, после того как она откушала больного хлебца. Алик в это время был в санитарной службе города. Нелестные отзывы пострадавшей чиновницы разлетались из телефонной трубки далеко по коридору и оставили у санитаров глубокое впечатление. Быстро возникли мероприятия по предупреждению картофельной болезни хлеба. Через семь лет работы хлебозавода всего за полтора дня был найден и установлен термостат, куплена стиральная машина для стирки рабочей одежды, началась работа над проектом приточно-вытяжной вентиляции, так как резкое охлаждение горячего хлеба – это очень важный прием борьбы с картофельной болезнью.