Холодные пески Техаса - стр. 24
- Вчерашний датчанин. Мистер Овергаард, - так же тихо говорит домоправительница. – Празднуют.
- Ясно, - громче, чем планировала, говорю я, и слышу отцовское:
- Робин?
- Да, отец, - говорю я, опуская плечи, тяжело вздыхаю, и перегружаю пакеты из своих рук в руки Хуаны. Поправляю волосы, одергиваю одежду, и смотрю на Хуаниту, с вопросом в глазах. Она поднимает большой палец, шурша пакетами, в то же самое время папа говорит:
- Подойди сюда, дорогая.
Я уже знаю, кто сидит на диване рядом с папой, поэтому «надеваю» свою самую милую улыбку, которую я использую в случае общения с родственниками пациентов, и вплываю в комнату, декорированную в классическом стиле. Так как эта комната служит для приема гостей, то в ней все должно быть идеально: от оконных рам, до каждого лепестка «желтой розы Техаса», имеющей, на самом деле медово-розовый оттенок. Букет из них неизменно стоит в старинной вазе, украшающей оригинальный столике руки самого Хэпплуайта. От обилия света и пастельных тонов меня начинает подташнивать, и приходится прикрыть глаза, чтобы не упасть.
-Добрый день, мистер Овергаард, - говорю я, и подхожу к поднявшемуся мужчине. Сегодня на нем темно-серый костюм, идеально сидящий и явно пошитый на заказ. Но его облик слегка отличен от вчерашнего – волосы взъерошены – мужчина явно нервно запускал в них пятерню. – Рада снова вас видеть, - протягиваю руку Акселю, и моя кисть тут же утопает в большой ладони мужчины.
- И я рад вас видеть, мисс Боррегар, - он мягко пожимает мою руку, и добавляет: - снова.
- Мы тут празднуем заключение контракта, - папа подходит к бару с напитками. – Выпьешь с нами?
- Нет, спасибо, - я качаю головой. – Слишком рано. Но я с удовольствием, - на самом деле нет, - с вами посижу.
- Замечательно, - голос Акселя, действует на мои слуховые рецепторы, и, посылая импульсы нервной системе, заставляет ее снять спазм с сосудов. Я просто чувствую, как головная боль проходит сама собой. – Миссис Боррегар занята, а без женского общества скучно.
Я не заметила, что мамы нет в комнате, хотя обычно она сидит на самом видном месте в своем любимом кресле – она искала его по всей Европе и Америке, и нашла, абсолютно случайно, в маленьком антикварном магазинчике, где-то в пригороде Нью-Йорка.
- А где она? – спрашиваю я, и сажусь на диван, рядом с Акселем, но на возможном, в таких границах, расстоянии.
- Бал, милая, - папа подливает в стакан Овергаарда янтарную жидкость. – Она занята балом, и это будет длиться, пока знаменательное событие не произойдет. Как у тебя дела?
- Никак, - я откидываюсь на спинку. Я не английская барышня времен Джейн Остен, чтобы держать спину прямо. Я устала, мне жарко, и я хочу расслабиться. – Заявление примут только послезавтра. И то, если миссис Тайлер не сочинит историю об очередном звонке.
- Что-то случилось? – Овергаард задает абсолютно резонный вопрос, и я краснею.
- Ох, извините, - недовольно смотрю на папу, а тот разводит руками. Приходится объяснить все гостю, но используя как можно меньше подробностей. – Пропала моя подруга. Я самый близкий для нее человек. Но полиции этого недостаточно.
- Помощь нужна? – Боже, от этого голоса можно сойти с ума. В нем слышно участие и интерес. А еще мед, елей и горячий шоколад и какао с зефирками. В его голос хочется завернуться и … - Я могу поговорить с шерифом.