Холодные пески Техаса - стр. 16

Он словно бьет меня под дых. Мне стоит больших усилий, чтобы не взорваться – справа сидит возможный партнер отца, и ему точно не стоит смотреть на разборки бывших одноклассников.

- Если ты сейчас не заткнешься, то я обещаю, что завтра ты работать не будешь. И, я уверена, послезавтра тоже, – едва сдерживаясь, говорю я, стараясь не замечать, как горят мои щеки. Толи от стыда, толи от злости.

- Пожалуешься папочке? – он накалывает на вилку кусочек баклажана. – Так я и думал.

- А почему бы нет? Как ты думаешь, что он с тобой сделает, когда узнает? – я улыбаюсь. – И что потом с тобой сделает Норман?

- Птичка выросла? – лицо Сэмюэля становится каменным.

- А ты как думал? – я отпиваю вино. – Знаешь, я сегодня в очередной раз убедилась в том, что правильно сделала, когда сепарировалась от бизнеса родителей. Попробуй, тебе понравится.

После этого диалога я не слышу от Сэма ни слова, а вот Аксель остаток обеда развлекает меня, как может. Рассказывает о Дании, о королевской семье, в дом которой он вхож, о своих путешествиях.

Когда мужчины сообщают, что идут обсудить дела, выкурив при этом по хорошей кубинской сигаре, я извиняюсь, и ухожу к себе, под недовольными взглядами обоих родителей.

С радостью смываю макияж, а потом и усталость. Ныряю в мягкую кровать, зная, что наконец-то высплюсь и отдохну. А утром, с новыми силами, начну розыски Санни.

9. 8

Долгое время мой график был очень жестким. Я просыпалась не позже шести утра. А иногда и намного раньше, чтобы успеть в библиотеку для работы в тишине. После была больница, где я вообще забыла, что такое сон. И даже в свои выходные я по привычке просыпаюсь рано. Сегодня не исключение.

Впервые за долгое время просыпаюсь не в темной комнате, когда через стекла окна проникает тусклый свет, а в залитой солнцем, золотистой от его мягкий утренних лучей. Нащупываю телефон, чтобы посмотреть, сколько время, и проверить – вдруг Санни прислала сообщение.

Часы показывают шесть утра по техасскому времени, а значит в Ванкувере сейчас четыре утра. Падаю на подушки, в надежде, что если получится, и, если я очень постараюсь – еще поспать. Но все же проверяю сообщения, хотя точно знаю, что Санни в такую рань вряд ли проснется. Хотя, она может быть в другом часовом поясе…

От подруги сообщения нет, но зато есть сообщение с неизвестного номера. Это частое явление в моей жизни, как ни как я врач, и сообщения могут прийти от любого из сотрудников, от управляющих и от больных – хотя в моей больнице не принято давать личный номер сотрудников пациентам. Но всякое случается.

Но это сообщение не касается работы. Мне написал Аксель Овергаард. Читая его, я практически слышу, как голос мужчины обволакивает меня, как теплое облако. « Привет, поужинаешь со мной сегодня?»

Недолго думая отправляю ему ответ: « Доброе утро. Я не ужинаю с партнерами, возможными партнерами, с клиентами, с сотрудниками моего отца. Прости».

Санни учила меня никогда не говорить слово «прости», «извини» и другие однокоренные слова с этими, если ты действительно не облажалась по полной. Но в данном случае, когда на кону стоит бизнес моего отца, я просто обязана извиниться.

Датчанин не спит. Он присылает мне ответное сообщение: « Мы не возьмем с собой мистера Боррегара. Я обещаю говорить только о тебе».