Холодные близнецы - стр. 16
Поэтому я уходила с головой в работу, чтобы прекратить думать.
Сегодня я принялась за самое трудное. Энгус улетел утренним рейсом в Шотландию – устраиваться на новом месте, а Кирсти – Кирсти Джейн Керрера Муркрофт – была в школе. Я осталась дома одна и решила разобраться на чердаке, где мы хранили вещи Лидии. Лидии Мэй Танера Муркрофт.
На чердак вел деревянный люк на петлях. Я поставила под ним невообразимо легкую алюминиевую стремянку и застыла как вкопанная. Я снова погрузилась в раздумья.
Начни сначала, Сара Муркрофт, и дойди до конца.
Кирсти и Лидия.
Мы дали близняшкам разные, но взаимосвязанные имена, поскольку хотели подчеркнуть их индивидуальности и при этом подтвердить их уникальный статус близнецов: все, как советуют в книгах и на сайтах. Имя «Кирсти» выбрал Энгус в честь своей любимой бабушки. Это шотландское имя, милое и поэтичное.
Дабы соблюсти равенство, я занялась поиском имени для второй малышки. Остановилась на классическом, древнегреческом «Лидия». Я выбрала его частично из-за своей любви к истории и еще потому, что мне очень нравится, как оно звучит. Кроме того, «Лидия» совсем не похоже на «Кирсти».
Также я дала девочкам вторые имена – Мэй и Джейн, в честь моих бабушек. Третьи имена выбирал Энгус – Керрера и Танера, в честь двух крошечных шотландских островков.
Спустя неделю после рождения девочек, задолго до нашего амбициозного переселения в Кэмден, мы перевезли двух наших прелестных новорожденных малышек на заднем сиденье машины домой. Шел мокрый снег. Мы тогда безумно радовались именам близняшек, не переставая, смеялись и целовались в каждой пробке.
И повторяли вновь и вновь…
«Кирсти Джейн Керрера Муркрофт».
«Лидия Мэй Танера Муркрофт».
Когда мы придумывали имена, мы хотели от них очень многого. Нужно, чтобы они были изящно переплетены друг с другом, идеально подходили нашим близняшкам и вдобавок были поэтичными и красивыми. В общем, чтобы они звучали мелодично, а не так грубо и прямолинейно, как Труляля и Траляля.
А что случилось потом?
Пора разгребать чердак.
Я взобралась на стремянку и сильно надавила на чердачную дверь. С жалобным скрипом та отворилась, неожиданно ударившись о стропила. Звук был настолько громким и бесцеремонным, что мне на миг стало страшно, словно наверху что-то спало, и я его ненароком разбудила.
Я достала из заднего кармана джинсов фонарик, включила его и полезла наверх.
Над моей головой навис черный квадрат. Абсолютная тьма и поглощающая пустота. Мне опять стало страшно, я попыталась унять нервную дрожь. Но тщетно. Я была в доме одна, если не считать Бини. Пес спал в плетеной корзине на кухне. Я слышала, как где-то во тьме стучит по шиферной крыше ноябрьский дождь, будто кто-то в раздражении барабанит ногтями по столу.
Тук, тук, тук.
Во мне зашевелилась тревога. Я взобралась на очередную ступеньку стремянки, думая о Кирсти и Лидии.
Тук, тук, тук. Кирсти и Лидия.
Когда мы привезли близнецов из роддома, то поняли, что хотя и подобрали им имена правильно, но перед нами стоит новая дилемма: разница между девочками оказалась куда больше, чем разница между их именами.
Наши дочери были невероятно, просто шикарно похожими друг на дружку. Они были самыми одинаковыми среди одинаковых близнецов, были настолько великолепным воплощением «похожести», что нянечки из других палат приходили к нам, чтобы полюбоваться на наших чудесных двойняшек.