Ход снежной королевы - стр. 9
Журналисты разбежались. Автомобиль администрации тоже выехал из двора. Ира разглядела в нем не только Демьянова, но и Степного.
– Черт! – ругнулась негромко, раздосадованная срывом планов. Да и времени потраченного было жаль. Конечно, в офисе, где воздух был пропитан тяжелым ароматом элитного парфюма, она остаться не могла. Но вот маникюр поправить успела бы.
– Злитесь, что Вам не предоставили слова, Ваше Величество? – насмешливо произнес Штольц.
«Неслышно подобрался, точно хищник», – подумала Ирина, понимая, что ее инкогнито тоже раскрыто.
– Ничуть. Мне нет необходимости мелькать на сцене, чтобы привлечь к себе внимание. Меня и так все, кому надо, знают. Вот даже Вы узнали, – резко ответила Ирина.
– Я-то как раз не узнал, – усмехнулся Штольц. – Признаться, за журналистку принял.
– Это я поняла. Так и я приняла тебя за шофера, – парировала Штерн. – Иначе б даже говорить не стала.
– Вот как? Не думал, что снежная королева предпочитает общаться с низшим сословьем, а не с равными себе, – голос Штольца звучал не столько удивленно, сколько насмешливо.
– Ты мне не ровня, – пожала плечами Ирина Максимовна. – И да: людей я делю не по сословному признаку.
– По какому же, интересно? – Штольц был старше Ирины не более чем на десять лет, но говорил так, будто она глупая девочка, а он педагог, принимающий экзамен. И смотрел на нее собеседник свысока, что тоже раздражало. Но сильнее всего Иру взбесило то, что она на самом деле почувствовала себя рядом с этим крупным мужчиной слабой, беззащитной и недалекой.
– По такому! – ответила, растерявшись, крайне неинформативно.
– Просто любопытно, по какому признаку ты меня оценивала, раз решила, что я недостоин того, чтобы общаться со мной на равных?
– А ты сам разве не так же со мной разговариваешь? Не свысока? Вот на этом основании и решила. Не люблю заносчивых мужчин!
– А я не люблю заносчивых баб!
– Баб? – Ирина даже задохнулась от возмущения. – Ты меня бабой назвал?
– Ну, да. Что не так-то? – сделал вид, что растерялся, Штольц. – Сиськи и жопа есть, ума и характера нет – значит, баба.
– Слушай ты, мужик недоделанный, – сквозь зубы процедила задетая за живое Штерн. – Уясни две вещи: во-первых, я не баба, во-вторых, у меня есть характер. Сомневаешься? Загляни на любой мой полигон, поспрашивай, что обо мне думают. В моем подчинении почти две сотни мужиков, и всех я держу в ежовых рукавицах.
– Стервозный характер не превращает бабу в мужика. У мужика, в отличие от бездушной стервы, есть яйца. Так что ты все-таки баба, обычная стервозная баба, не умеющая держать удар.
– Ну, знаешь ли… это уже переходит все границы! Хам! – взорвалась Ира. Рука ее непроизвольно взлетела – она чуть не залепила Штольцу пощечину. Но он перехватил ее кисть и… расхохотался:
– Что и следовало доказать!
– Пусти! – прошипела Ира, выкручивая и выдергивая руку. На глазах выступили слезы. Высвободившись, плюнула в лицо обидчика словами:
– Сам ты баба! Судя по манерам, – и, развернувшись, ринулась к своей «Мазде».
Путь преграждал сдвинутый снегоуборщиком к обочине снег. Обходить его было некогда – Штерн смело двинулась к припаркованному на другой стороне автомобилю через сугроб… и завязла в нем. Снег оказался плотным, сугроб глубоким. Ира провалилась выше чем по колено и оказалась в холодном плену. Беспомощно хныкнула и замерла обреченно: свидетелем ее конфуза был лишь один человек – именно тот, перед кем ей меньше всего хотелось выглядеть слабой.