Ход королевы - стр. 30
– О, конечно! – Миссис Уитли указала своей вилкой в сторону гостиной. Она не выпускала вилку из рук в течение всего обеда, но при этом не съела ни кусочка. – Белая дверь слева от дивана.
Бет встала из-за стола, протиснулась мимо пианино, которое заполняло собой всю крошечную обеденную комнатку, вошла в гостиную и принялась лавировать в нагромождении кофейных и журнальных столиков. Главное место здесь занимал огромный телевизор из палисандрового дерева; сейчас шел дневной киносеанс – показывали какую-то драму. Бет осторожно прошла по ковру с грубым ворсом к двери в туалет. Помещение оказалось крошечным и было полностью оформлено в голубом цвете того же оттенка, что и вязаный кардиган миссис Уитли. Там были бледно-голубой ковер, бледно-голубые полотенца и бледно-голубое сиденье для унитаза. Даже туалетная бумага оказалась бледно-голубой. Бет подняла сиденье и, после того как ее вырвало тунцом в унитаз, спустила воду.
Когда они поднялись по лестнице на второй этаж, миссис Уитли ненадолго остановилась, опершись бедром на перила и тяжело дыша, затем сделала несколько шагов по выстеленному ковром коридору и театральным жестом распахнула дверь.
– Вот, – сказала она, – это будет твоя комната.
Поскольку дом был маленький, Бет ожидала, что ее поселят в какой-нибудь каморке, но едва она шагнула через порог, у нее захватило дух – комната показалась ей огромной. На голом дощатом полу, выкрашенном серой краской, у большой кровати лежал розовый овальный коврик. Раньше у нее никогда не было собственной спальни. Она замерла с сумкой в руках и обвела взглядом все помещение. Здесь были комод с зеркалом, и столик из древесины оранжевого цвета в тон комоду с розовой стеклянной лампой, и розовое жаккардовое покрывало на кровати.
– Ты даже не представляешь, как трудно найти хорошую кленовую мебель, – пожаловалась миссис Уитли. – Но я уж постаралась, могу сказать без ложной скромности.
Бет слушала вполуха. Теперь эта комната принадлежала ей одной. Она обернулась и посмотрела на густо покрашенную эмалью дверь. Под шарообразной ручкой торчал ключ. Значит, можно запереть дверь изнутри, и никто не войдет.
Миссис Уитли показала ей туалет и ванную дальше по коридору и оставила ее в одиночестве раскладывать вещи и обустраиваться, закрыв за собой дверь. Бет поставила на пол сумку и прошлась по комнате, ненадолго задержавшись у каждого окна, чтобы бросить взгляд на улицу с двумя рядами деревьев у тротуаров. Обнаружила встроенный шкаф для одежды – больше, чем у матери, – и тумбочку у кровати с маленькой лампой для чтения. Комната была чудесная. Вот бы Джолин ее увидеть… На мгновение она до слез затосковала по Джолин, ей захотелось, чтобы Джолин оказалась здесь и можно было вместе обойти комнату, рассмотреть обстановку, а потом развесить одежду в шкафу.
В машине, по дороге сюда, миссис Уитли сказала, как они счастливы взять к себе «такого взрослого ребенка». «Почему бы вам тогда не удочерить еще и Джолин?» – подумала Бет, но ничего не сказала. Она посмотрела на мистера Уитли – на его угрюмо сжатые челюсти и бледные руки на рулевом колесе, – затем на миссис Уитли и поняла, что они никогда не удочерят Джолин.
Бет села на кровать и выбросила из головы эти воспоминания. Кровать была восхитительно мягкая, пахла чистотой и свежестью. Бет, наклонившись, сняла туфли, а потом завалилась на спину и вытянулась во весь рост на этом просторном уютном ложе; счастливая, повернула голову к надежно запертой двери, которая превращала всю спальню в ее единовластное владение.