Ход королевой. Книга в 2-х томах - стр. 10
Келия боялась пошевелиться, страх сковал ее тело. Она молчала, страшась закричать. Наверно в тот день боги впервые обратили внимание на маленькую девочку. Они не позволили ей сгинуть как сыну мельника. А возможно сила духа, которая не позволяла Келии сдаться, спасла ее, а боги здесь были не при чем. Но Келия, отбросив чужую руку, выскочила из кареты, как подстреленная лань, под смех мужчины...
После этого случая она боялась подходить к незнакомцам, а дана Грей, заметив ее пальцы, испачканные в шоколаде, наградила ее несколькими затрещинами. Келию еще не одну ночь мучили кошмары и преследовал сладкий запах духов, но время и изнуряющая работа заставили этот случай потускнеть в ее памяти.
Келия вытерла рукавом пот, застилающий глаза. Намочив тряпку, она прислушалась к пению. Оно навивало мысли о белых девах, сопровождающих Велесу. Оно же было пропитано ложью, как и все в этой обители. Келия подошла к приоткрытой двери, заглянула в щель. И ее сразу же поглотила зависть к юной послушнице, к ее смазливой мордашке и чистому голосу, который помимо воли заставлял чувствовать не только зависть, но и другие эмоции. Келия готова была заложить душу проклятым богам, чтобы оказаться на месте юной певички. Как мало надо человеку, подумала она. Платье из нежной ткани, еда и чувство защищенности, когда ни одной дане Грей не подвластно измываться над тобой. Келия совсем по-взрослому зло улыбнулась и отвернулась от двери, она подошла к ведру с грязной водой и упала на колени, проклиная всех богов, в том числе и Велесу. Почти сразу же она испуганно спохватилась, на миг ей почудилось, что сейчас разверзнутся небеса и сама богиня обратит на нее всевидящее око, наказав за богохульство. Однако, шли минуты, но никто не испепелил ее. Келия перевела дыхание, сомнения вновь пробудились, вынуждая ее задаваться вопросами. Знает ли богиня, что творят ее адептки? Жрицы призывали к терпению и любви, а также равенству, но стоило выстроиться очереди, и кареты обгоняли деревенские телеги.
Келия не понимала, о каком равенстве идет речь, если с ней обращались как с собственностью храма? Никто не учил ее чтению, никто не спрашивал о ее желаниях…
Она медленно спускалась по ступеням, пытаясь не расплескать грязную воду из ведра. Несколько капель на мраморную плитку, и наказания не избежать. За каждый проступок и невнимательность настоятельница сурово взыскивала с провинившихся. Странно, подумала Келия, питаясь похлебкой и молоком, в платье, перешитом матерью – она была почти счастлива. Она не замечала в себе злости или ненависти к тем, кто не знал, что такое голод. Даже к дочери старосты их деревушки она не пылала злобой. Но одно предательство, кажется, навсегда убило в ней свет и веру.
Ненависть просто сжигала Келию изнутри! И она понимала, что долго молчать она не сможет. Однажды она набросится на ту же дану Грей, и тогда ее просто забьют до смерти, или же продержат в карцере неделю, отняв у нее последние крохи жизни и веры.
Келия любила весну и лето, как и все дети она могла часами ловить солнечных зайчиков. Но, кажется, это было в другой жизни. Детство резко закончилось.
А ведь и впрямь, будучи дочкой разорившегося крестьянина, недоедая и замерзая от холода, она была счастливей, нежели получив кров и похлебку три раза в день!