Ход Корбюзье, или Шерше бlя femme - стр. 3
– На каблуках, конечно?
– Да, и на каблуках. Для них это дико, а я считаю, что в женщине все настроено на то, чтобы нравиться, быть привлекательной и сексуальной. После шоу я сразу же поехала на Каннский фестиваль. Я же и в кино снималась.
– Я не видела этого фильма, он был в конкурсной программе?
– В конкурсной? Да это же не важно – был фильм в конкурсе или нет. Меня там встречали как настоящую звезду. Лимузины, шикарные апартаменты. И вот я иду по знаменитой лестнице Каннского кинофестиваля, а кругом фотографы, просто люди выкрикивают мое имя… Передо мной шел Шварценеггер, но он такого успеха не имел. Причем знаете, внизу стоял Максим Петраков, и на него ну никто внимания не обращал. Ведь все возвращается. За год до этого он отказался дать мне интервью. В Каннах я взяла реванш. Он там стоит внизу, в толпе, а я иду – во вспышках фотокамер. О-о-о-о! Это был мой настоящий звездный час.
– Это был 57-й фестиваль?
– Ой, номер я не помню. В прошлом году какой там был номер?
– А может, не будем про Петракова? Как раз в том году он мог и постоять в толпе, но в толпе членов жюри конкурса дебютов «Золотая камера». Он же был председателем этого жюри.
– Ну, это ведь не главный конкурс. Да какая разница – председатель или кто там… Я должна сказать, что к русским в Каннах относятся весьма пренебрежительно.
– За исключением вас, надеюсь?
– Вы, Саша, напрасно иронизируете. Да, ко мне прекрасно относятся. И я вам скажу, что зря вы защищаете Петракова, судя о нем с экрана телевизора. В личном общении он ужасный человек.
– Возможно, это зависит от того, с кем он общается. Не у всех такое мнение.
– Вы не общались и не знаете.
– Общалась и знаю. Делала с ним интервью. Он, надо сказать, очень добросовестно к этому интервью отнесся. И впечатления у меня от общения самые лучшие.
– Ладно интервью, а вот мой близкий приятель мне рассказывал, что Петраков обивал его пороги и даже ждал в приемной, когда искал денег на свой фильм. Потом получил миллион – и все! При встрече прошел мимо и даже не заметил человека, который дал ему миллион долларов.
– В масштабах фильма это не такие большие деньги. А человек этот что, за миллион покупал дружбу Петракова?
– Саша, вы не вращаетесь в тех кругах, где бываю я. В среде олигархов, с которыми я дружу, у Макса Петракова плохая репутация.
– Но тем не менее они оскорбляются на то, что он не кидается им на шею при каждой встрече. Это недовольство Каштанок, облаивающих элитного бурбуля. Мы действительно с вами по разные стороны баррикад. Все понятно. Петраков стал каким-то тестом на зависть. Почему-то многим кажется, что, если они хоть легонько сумеют его лягнуть, их акции резко поползут вверх. Правда, до того как начать лягать, они изо всех сил стараются завести с ним дружбу, стать поближе.
– Я его не лягаю. Мне просто не нравятся такие люди.
– Видимо, это взаимно. Я всего лишь хотела, простите, предостеречь вас от идиотизма. Зачем подставлять себя и выглядеть смешно? Этот рассказ о «звездном часе», когда Канны вас приветствуют восторженными криками, а Петракова даже не пускают на лестницу, где только что прошли вы, – он нелеп. Человек, который так говорит, признается в своей недалекости, поверхностности и попросту зависти.
– Я завидую? Да чему там завидовать?