Хочу женщину друга - стр. 36

– Он в коме. Знаю. 

– А я о чём! Завоевать чемпионский пояс одно дело. Удержать его сложнее. Каждый из бойцов его хочет. Многие будут играть нечестно. А у тебя так удачно появилось слабое место. Марина! 

– Не учи меня. Сам разберусь, – Адлан махнул рукой и пошел в дом. 

– Я готова. Куда мы едем? 

– Я хочу показать тебе мое любимое место. 

Мы выехали в поле. Марина прикрыла рот рукой. 

– Вертолет? Мы полетим? 

– Надеюсь, ты не боишься высоты? 

– Нет, – лопасти закрутились, быстрее, ещё быстрее. Скоро не было слышно, что говорит Марина. Лишь по восхищёному взгляду было понятно. Ей нравится. Пристегнул ее, надел на уши наушники. 

– Я говорю. Ты можешь поднять эту штуку в воздух? – улыбнулся. 

– Я и «коровой» управлял, когда служил.

– А это что? 

– Ми-26. На борт принимает 86 десантников. Мы так между собой её прозвали. 

– Ты служил? – удивлённо спросила Марина. 

– В смысле? 

– Твоя семья не бедствует. Разве они не могли тебя отмазать? 

– Могли. Но зачем? – она пожимает плечами.

– В нашем техникуме все парни об этом мечтали. Кто-то справку купил, что псих. А кто-то нетрадиционной ориентацией прикрылся. 

– Может, и правильно? Недостойны они Родину защищать. Пусть дальше за маминой юбкой сидят. 

– Просто таких очень много. 

– Неправда. У тебя такое окружение. Мои же армейские друзья многие остались служить по контракту.  

Мы взлетели. Марина смотрела то вниз, то на меня, улыбаясь, как ребенок. Искренне, радостно. Ради одной такой улыбки готов летать с ней хоть каждый день. 

– Вау! Красота! 

– Это Аргунское ущелье. Это моя Джомолу́нгма. Великие горы. Их не смогли покорить ни Чингисхан, ни арабы. 

– С ума сойти! 

– А это Ушкалойские башни-близнецы, построенные в 11-12 веках для контроля дороги по ущелью. Здесь проходил путь из Чечни в Грузию. Во время последней войны были разрушены. Сейчас отреставрированы. – Ты так увлеченно рассказываешь. 

– Это моя малая Родина. 

– Но ты же не здесь родился? 

– Нет. Откуда знаешь? – Марина смутилась. 

– Айза рассказала, – ох уж мне эта старая болтунья! 

– Ещё что знаешь? 

– Про твою маму, – сжал челюсти. В глазах Марины увидел жалость. Прекрасно! Только жалости не хватало.

– Возвращаемся домой. 

– Эмин… Я не хотела. Знаю, как тебе больно. Ерунда, когда говорят, что это проходит. Это не так. Я знаю, – её глаза заблестели от слез. 

– Марина, – она отвернулась от меня, украдкой стерла слёзы. 

– Я знаю. Потому что нечто похожее пережила, – да. У нас одинаковые раны. Может, поэтому меня так к ней влечет?

Как она это пережила? Ведь даже мне, мужчине, иногда снятся кошмары. А то девчонка. У меня есть Султан, который лучший психолог. Он всегда выслушает, найдет нужные слова. Он меня поддержит в любом случае. 

Адлан скажет «не кисни». Тоже своеобразная поддержка.

С отцом у нас прохладные отношения. Я его так и не простил. Что не защитил мать. Но он есть. А у нее никого. 

Что-то в груди сжалось. Моя девочка. Убью любого за нее. Не позволю ей больше страдать. 

20. Глава 20

Что-то между нами стремительно меняется, и сколько бы я ни твердила себе, что не стоит привязываться, это происходит. 

Домой мы вернулись вечером. Ужинаем вдвоем. Молчим. Но иногда Эмин бросает на меня такой взгляд, что внутри меня дребезжит стеклянная стена, которой наглухо отгородила все чувства.