Хочу тебя в жены - стр. 27
Серафима оказалась не только умна, самодостаточна и интеллигентна, но и горяча так, что можно обжечься. Не женщина, а чистый огонь, и я, как долбаный мотылек, полетел на него, рискуя сгореть в ее пламени.
Хмыкнул себе под нос, пряча предмет женского гардероба обратно в карман и думая о том, что стал говорить, как поэт… не иначе…
Зеблу скажи – сначала поржет, а потом покрутит у виска пальцем со словами, что не одна баба не стоит того, чтобы так терзаться.
Не то чтобы я терзался, но побег Серафимы определенно больно уколол мое мужское самолюбие.
Я точно знаю, что все те безумства, что мы вытворяли на всех горизонтальных, и не только, поверхностях этого дома, ей понравились. Ее удовольствие я ощущал, как свое собственное, и от этого буквально срывало крышу. Большая редкость найти женщину, с которой вы настолько совместимы в интимном плане. А уж если у нее есть характер, внешность и мозги, то ее надо хватать и тащить в ЗАГС, пока не успела очухаться.
Вопрос в том, что делать, если эта женщина на утро после феерической ночи не просто бегает от тебя, но еще и посылает в определенном направлении, четко давая понять, что ты ей и даром не сдался?
Зяба, прав, такого на моем веку еще не было…
И что-то подсказывает мне – стандартный подкат тут не прокатит.
Серафима совершенно равнодушна к цветам и подаркам. Они, скорее, вызовут у нее раздражение.
Даже легкий тюнинг своей машины она приняла, как должное и с достоинством истинной королевы, считая, что ничем мне не обязана.
А ведь она и вправду не обязана, хотя мне бы, разумеется, хотелось совершенно иного. Зависимая женщина – покорная женщина.
Вот только так ли нужна мне ее покорность?
По дороге до офиса мысли о Серафиме не выходят из головы, хотя мои верные бездельники всеми силами пытаются выгнать из нее сладкого демона искушения, который нашептывает о том, что пора бы наведаться на работу к моей упертой женщине и предъявить свои права.
Какие, я, правда, пока еще не сформулировал.
Но обязательно придумаю…
Вот только разберусь с задницей, что, судя по словам моего финансового директора Маргариты Генриховны, образовалась в те несколько часов моего утреннего отсутствия на работе.
— И как это понимать? — тихо рычу в трубку, почти с наслаждением представляя, как бледнеет обычно красная морда Расташинского. — Ты чем там вообще занимаешься?
— Работаю, — пыхтит мой начальник СБ, который в последнее время нихрена не справляется со своими обязанностями.
— Херово ты, Игорёша, работаешь, — издевательски тяну я, краем глаза замечая, как на переднем сиденье тихо, но очень ехидно ржет Зебл.
У него к Расташинскому свое личное предвзятое отношение.
Вероятнее всего потому, что мой СБшник – бывший мент, а Зяба ментов люто ненавидит.
— У нас на Стройграде счета заблокировали по постановлению суда, а ты все работаешь не покладая рук. Любопытно, над чем? — с обманчивой любезностью поинтересовался я.
— Как заблокировали? — всполошился Расташинский.
— Это я у тебя хотел спросить: как так получилось, что я об этом только по факту узнал?
— Марат Геннадьевич, — козликом заблеял мужик, а я почти наяву представил себе, как трясется в испуге его жирный третий подбородок, — Я сейчас все быстро по своим каналам разузнаю и доложу.
Слушать его больше не стал. Отключился, не желая пускать в уши лишнюю информацию. Расташинский, конечно, ленивая тварь, но связи у него хорошие. Сейчас быстро отчет состряпает.