Хочу тебя напрокат - стр. 18

Его губы были такими манящими и порочными, что я не удержалась и дотронулась до них пальцем, обведя их контур.

– Ты же не…

Тогда я ещё и не могла говорить вслух открыто, откровенно. Я не смогла сказать ему: «Ты же не получил секса, к которому привык!»

Но он ответил:

– Я хочу, чтобы ты стала моей, по-особенному, не так, впопыхах…

Так просто и так легко, соглашаясь, отступая, давая мне шанс привыкнуть. Щедро одаривая обещанием и словами, что я для него – Особенная.

А потом…

Потом я проснулась. Вдохновлённая и влюблённая, до последней черты, за которой уже – одержимость.

Хотелось закончить конкурсную работу, на ней был изображён Он – мужчина, которому я была готова подарить и сердце, и тело, и душу. Но поднявшись в мастерскую, на чердаке, я поняла, что любовница Хана испортила мою работу, измазав её чёрным акрилом. Кроме неё, больше некому было.

Внезапно мне стало стыдно и я испугалась своих чувств к взрослому мужчине.

Потом всё закрутилось так быстро, что я едва успевала отмечать события: ссора между мной и Ханом, Хан выгнал свою любовницу, наше сближение и снова разрыв.

Теперь уже окончательный. С лёгкой руки папы, рассказавшего, что Хан был влюблён в мою маму.

Потом я долгое время не могла смотреть в зеркало, на своё отражение, без содрогания. В каждом жесте мимики я видела маму, а не себя, и не хотела видеть наше сходство.

Я могла думать лишь о том, что Хан хотел меня из-за внешнего сходства с ней, хотел её, а не меня…

Со временем я смирилась с этим и отлегло, но не надолго.

До сих пор стыдно вспоминать «подарок», устроенный мной Хану на день рождения его сына.

Если бы я могла изменить прошлое, то ни за что не стала бы так поступать. Возможно, именно из-за этого «подарка» Хан сейчас относится ко мне так – холодно и отстранённо, как к вещи.

Двигаться нет желания.

Я сползаю вниз по стене и смотрю прямо перед собой, но не вижу ничего. То ныряю в прошлое, то фантазирую, какой могла быть жизнь – моя и Хана, одна на двоих.

Я так хочу забыться, но даже в мечтах не получается построить счастливое будущее.

Внезапно дверь душевой кабины отъезжает в сторону. Я вздрагиваю и прижимаюсь всем телом к Хану, резко вытягивающему меня из кабины.

Я заглядываю в его глаза.

Тело бьёт мелкой, острой дрожью, а напряжённые соски царапаются о ткань его рубашки…

– Долго ты здесь сидишь? Продрогла…

– Долго?

Зуб на зуб не попадает.

– Уже вечер, Ди, – хмурится Хан. – Поздний вечер. Прислуга сказала, что ты давно не выходила из комнаты, и я… – замолкает.

– Ты думал обо мне всё эти годы? – спрашиваю невпопад.

В ответ Хан целует меня. Горячо и глубоко. Со стоном целую его в ответ.

Так неправильно.

Так не должно быть. У него семья – жена и ребёнок.

Но я безумно сильно хочу его.

– Ты хочешь меня? – спрашиваю, дрожа.

Так хочется к нему ближе. Сейчас. Не теряя ни одной секунды времени.

Темирхан выносит меня из ванной комнаты и с размаху опускает на туалетный столик.

Я полностью обнажена, и с волос капает вода. Прямо на столешницу.

Хан одет с иголочки, только от влаги рубашка прилипла к коже, обрисовывая фактурную мускулистую грудь.

Мне нужно, чтобы он ответил прямо сейчас. Но Хан упорно молчит, а вот-вот скачусь в истерику. Если не сделаю хоть что-то…

Я сама приподнимаюсь и сцепляю руки за его мощной шеей, глажу плечи, бугрящиеся мышцами.