Хочу скандала! - стр. 23
– Что ж, ценю ваше чувство юмора, – ядовито улыбнулся Сиплый и галантно затушил сигарету в пепельнице. – Дульсинея… Не хотите называть имя, и не надо. Никто принуждать не будет. Присаживайтесь, прошу вас.
Он указал рукой на диван.
– Спасибо, но нам пора, – торопливо ответила я. – Очень приятно с вами познакомиться, но у нас дела, знаете ли. Еще корову надо подоить и мужа выгулять. Вернее, наоборот… Идем скорее, дура.
Последние слова я скороговоркой прошептала на ухо Таньке, но та и не подумала сдвинуться с места. Как завороженная, она пялилась на Сиплого, а глаза ее постепенно наливались кровью. Похоже, к ней возвращалась память. Только этого мне не хватало. Если она вспомнит нанесенную ей в казино обиду и кинется на Сиплого, утро наверняка придется встречать у райских ворот.
– Присаживайтесь, – более стром тоном велел Сиплый.
Пришлось подчиниться. Я схватила Таньку под руку и, словно колоду бесчувственную, поволокла ее к дивану. Мы уселись рядышком. Я сидела, сохраняя на лице выражение идиотки от рождения. Мне казалось, что только такая манера поведения может спасти нам жизнь. Не было сомнений в том, что на наших глазах совершается преступление. Правда, пока я точно не знала, какое, но то, что мы уже стали свидетельницами похищения и пыток человека, было очевидно.
Я не знала точно, за что именно убивают случайных свидетелей, но, глядя в суровые и полные немой решимости лица Зырика и Оглобли, мысленно поблагодарила Всевышнего за то, что в комнате присутствует еще и Сиплый. Судя по всему, с ним можно договориться. Для этого я и решила сыграть роль полной идиотки, притвориться, что ровным счетом ничего не понимаю, что я простая деревенская дурочка, к тому же дурманенная чрезмерными возлияниями. Насчет последнего и притворяться не нужно было, все и так читалось на моем лице.
Танька играла свою роль бесподобно, хотя сама вряд ли об этом догадывалась. После виски ее глаза еще больше сошлись на переносице и отказывались возвращаться в места постоянной дислокации. Она то и дело ковыряла в носу, нарушая правила этикета, что-то мычала вполголоса и производила впечатление неполноценной дамочки. Лучшего и желать было нельзя.
– Так кто вы такие, и что здесь делаете? – снова спросил Сиплый, когда мы устроились на диване; про Мокрого он, похоже, ненадолго забыл.
– Ничего не делаем, просто колядуем, – объяснила я уставилась на него честным взглядом.
– Это в июле-то? – усмехнулся Сиплый.
– Ну да, мы заранее, чтобы не опоздать, – ответила я и двумя руками отпихнула в сторону Таньку, которая внезапно узнала во мне давнюю подругу и полезла ко мне целоваться.
– Натка, почему нам до сих пор не принесли заказ? – громко воскликнула она, будто прозрев, и строгим взглядом окинула комнату. – Эй, ты, где наше виски? Я хочу виски!
Стоявший в дверях Зырик, пальцем в сторону которого ткнула Танька, нервно вздрогнул и недоуменно взглянул на шефа. А Таньку, что называется, понесло. Она внезапно вскочила на ноги и начала наматывать круги вокруг пребывающего в прострации Мокрого и по-прежнему стоявшего подле него Оглобли. В пути она скороговоркой повторяла, что все мужики – сволочи, а все бабы – дуры.
– Мадемуазель, не сочтите за труд, вернитесь, пожалуйста, на место, – вежливо попросил ее Сиплый.