Хочу с тобой - стр. 27
— Проблемы есть у тебя, — говорит мне самый борзый, тычет пальцем, кривляется. — За языком ты, падла, не следишь. Плохо это.
— Впредь буду. Шубину привет передавайте и мои извинения. Если это всё, то мне ехать надо. Опаздываю.
— Доставай трубу, кулацкий ублюдок. Щас сам извинишься. Номер продиктую.
Окружающие подходят ближе.
— И побольше искренности в голосе. Раскаяния. Добавь мольбы, — тявкает кто-то слева.
— У вас тут прям девяностые, пацаны, — говорю я со смешком, доставая мобильный.
— У нас тут юг и дела решаются по-простому. Ты зря вернулся, столица тебе больше подходит. И чем быстрее ты отсюда туда свалишь, тем лучше для здоровья.
На сотовом два пропущенных от Пашки и сообщение в непрочитанных от Марины: «Я не приду!!!».
Первая мысль: жаль.
Черт, нет. Это к лучшему. А то бы сейчас мерзла под дождем. Во придумал: жаль, что помочь не успел. Видел сегодня ее отчима, вопросы появились.
Тем временем снимаю блокировку. Просто так не отпустят. Но время потянуть можно. Зачем? А фиг его знает.
Номер диктуют, я набираю.
— Добрый день, — говорю в трубку, едва услышав «Да?». Шаг назад делаю, прижимаюсь к крузаку спиной.
— Это кто? — знакомый голос режет перепонки наигранным удивлением.
— Данил Миронов. Извиниться хочу за грубость. Был не прав. Впредь собираюсь вести себя исключительно вежливо, — отвечаю нейтрально.
— Как неожиданно, Миронов! — посмеивается Шубин. — Но хорошо, что совесть проснулась. Возможно, не всё потеряно. Во вторник жду у себя в офисе, адрес тебе скажут, нам по-прежнему есть что обсудить.
— Во вторник? Почему не завтра? — спрашиваю я, уже понимая, каким будет ответ.
Твою мать!
— Завтра, боюсь, у тебя не получится. — По голосу чувствуется, что Шубин говорит с улыбкой.
Он сбрасывает звонок, в следующее мгновение я впечатываю сотовый ребром в лоб тому, кто покрупнее. Размахиваюсь и бью самого говорливого! Бью так, чтобы упал и встал не скоро. Следом блокирую один удар, второй, третий. Очередной прилетает битой в живот, выбивая воздух из организма. По ощущениям кажется, что весь, потому что на секунду сознание уплывает. Я сгибаюсь пополам, получая в челюсть. Закрываю руками голову.
Удары сыпятся без остановки — сильные, меткие. Работают профи. Гром скрывает угрозы и мат, следом на нас обрушивается небо. Хлещет сверху так, словно к земле прибить пытается.
Вернувшееся сознание пронзает мысль: авария. Я внезапно возвращаюсь момент, когда подушка безопасности ударила в лицо. Кажется, еще немного, и я вспомню что-то важное. Те самые последние часы перед ДТП, которые кто-то услужливый словно ластиком стер из базы данных. По словам друзей, я шел домой после пьянки с коллегами по компании, которую мы чудом вытащили из пропасти.
Мысленно будто тяну руку к шторе. Такой, знаете, плотной, что свет не пропускает. За ней что-то точно есть, какая-то информация. Временами я думаю, что она имеет решающее значение. Схватиться бы за плотную ткань и сорвать ее к чертовой матери! А потом увидеть.
Ни разу в жизни не садился за руль пьяным. Когда пришел в себя в больнице, Злата сообщила, что в крови нашли алкоголь. Никто, кроме меня, не пострадал, поэтому Злата, умничка, подключила связи, и этот момент замяли. Но для нас обоих так и осталось загадкой — нахрена мне понадобилось садиться за руль выпившим? Какого фига я разогнался так сильно? Не справился с управлением и влетел в припаркованный поблизости, слава богу, пустой автомобиль.