Хочу быть с тобой - стр. 8

Качает головой отрицательно, задумчиво глядя куда-то поверх моей головы.

– Значит, вам повезло меня повстречать, – сжимаю его ладонь крепче. Непроизвольно начинаю поглаживать большим пальцем. – У нас четыре двигателя. Было при взлёте. Если это единственная наша потеря, то сядем отлично.

Впервые он улыбается искренне.

– Вы лучший психолог из всех мне известных.

– Это всё потому, что я юрист, – свободной рукой делаю беспечный взмах рукой. – Часто приходится импровизировать.

С виду мы выглядим странно, готова поклясться. Крепко держимся за руки. Так проходит весь остаток пути. К счастью, аэропорт места назначения – ближайший для нас.

Отвлекаю его болтовней сквозь окружающий шум ровно до тех пор, пока мы оба не слышим:

– Пассажиры приглашаются к выходу, – голос бортпроводницы ровный, спокойный. Час назад она таковой явно не выглядела.

Уже на выходе парень, приблизившись ко мне, произносит:

– Мне Вас Бог послал, сам бы я не справился.

– Рада была помочь, – легко быть сильной, когда в тебя верят, так было всегда.

Грусть от того, что встреча с папой переносится на несколько дней, компенсирует приезд к Диме. И знакомство с новыми членами семьи Спириных.

Маленький комочек настолько сладкий и нежный, что я близка к взрыву эмоций в виде солёного потопа. Эмоциональное перенапряжение даёт о себе знать.

Когда Маша предлагает взять Колю на руки – теряюсь. Он слишком маленький, страшно. С малышами я не имела дел до этого дня.

– На тебя похож. И внешне, и спокойный такой же, – обращаюсь к мелкому.

– Серёжа спокойный?

– Ты точно о нём?

Маша и Тимофей говорят одновременно. Лица у них удивлённые.

– Испортили моего ребенка? – смотрю на них пристально, немного наклонив голову. Режим сканера в действии.

Дети теряются.

– Саяра шутит, – узнаю интонации.

Когда Сергею было двенадцать, он делал вид познавшего жизнь человека. Говорил медленно, старался быть рассудительным. Местами получалось неплохо.

Не знаю, чего стоило Диме в одиночку вырастить отличного парня.

То, что у ребят был залёт, ничего не меняет. Улыбаюсь про себя своим мыслям. В двадцать лет я бы случайную беременность восприняла гневом божьим. Сейчас же… У меня бы был взрослый, относительно самостоятельный, ребенок. Разве не счастье?

В двадцать восемь без детей – плохо. Может, по мне и не скажешь, но я уже готова, хоть и не кричу об этом на каждом углу.

– Саяра помнит тебя маленьким, – касаюсь своего виска и киваю.

Серёжа смеется.

– Только не надо рассказывать, – говорит сквозь смех.

– Ты помнишь его в мокрых штанишках? – один из друзей мелкого уже хорош.

– Когда мы познакомились, Серёже было пять, не знаю, как ты, а он в этом возрасте уже в штаны не мочился, – отвечаю спокойно, пожимая плечами.

Может быть, моему мелкому и нормально, а я уже взрослая занудная тётка, со мной на короткой ноге быть не получится. Собственно и в пятнадцать, и в десять я была такой. Понятно, почему друзей у меня не наблюдалось?

Тимофей не понимает, о чем я, Маша тихонько хихикает. Хорошая девочка, Серёже под стать. Спокойная, стеснительная, очень милая. С другой мой шпунтик бы не ужился.

Надо идти к великовозрастным. Дети меня быстро утомляют.

Встаю и начинаю пробираться к выходу. С одной стороны от меня сидит Маша с малышом на руках, дёргать её совершенно не хочется. Приходится выходить с другой стороны. Выход загораживает огромное деревянное кресло. Подозреваю, его Дима сам делал, одно из его увлечений (мало кто знает). Если бы было пустое, проблем нет. Но там Руслан, один из друзей Серёжи.