Хижина в горах - стр. 37

– Эмори упоминала о том, насколько непросто будет бежать по выбранному ею маршруту. Все дело в высоте. К тому же в прошлом году у нее был маршевый перелом правой ступни. Ее это беспокоило.

Все эти причины заставили Эмори предполагать, что пробежка будет изнурительной. Она сказала мне, что, возможно, не захочет ехать домой в субботу и останется еще на ночь, чтобы отдохнуть. Когда она мне не позвонила, я решил, что она так и поступила.

Грейндж задал следующий вопрос:

– Вы бы могли назвать вашу жену сознательной?

– Он назвал ее ответственной, – вставил Найт.

– Эмори именно такая, – не растерялся Джеф, – очень сознательная и ответственная.

Грейндж нахмурился.

– Тогда, как мне кажется, вам следовало бы встревожиться, когда она не позвонила вам, чтобы предупредить о том, что не вернется домой в субботу вечером.

– Я беспокоился.

– Но вы ждали еще двадцать четыре часа, прежде чем приехать сюда и начать ее искать.

– Я уже признал, что это было ошибкой с моей стороны. Но я говорил ему, – Джеф указал на Найта, – вчера вечером, что я боюсь, как бы с Эмори чего-нибудь не случилось. Он сказал, что тревожиться не о чем. Если вы и это… – он огляделся по сторонам, его взгляд остановился на леди с рухнувшей конюшней, которая теперь оплакивала погибшую лошадь. – Если это плохо организованное отделение ничего не предпринимало по поводу необъяснимого исчезновения моей жены еще двенадцать часов, то это ваша вина, а не моя.

С выводящей из себя сдержанностью Найт парировал:

– Вас никто не обвиняет, мистер Сюррей.

– Мне так не показалось. Слова вашего коллеги я воспринимаю как инсинуацию.

Грейндж невозмутимо спросил:

– В чем же инсинуация?

– Вы говорили о пренебрежении с моей стороны. О безразличии. Ни то, ни другое не является правдой.

Найт снова подался вперед и улыбнулся своей простецкой улыбкой.

– Детектива Грейнджа нельзя обвинить в инсинуации, мистер Сюррей.

Джеф холодно посмотрел на них обоих, но не произнес ни слова.

– Вот только… есть одна вещь, – Найт поерзал в своем кресле и поморщился так, словно страдал от геморроя. – Помните ту одну десятую процента пропавших людей, о которой я уже упоминал? Обычно тот человек, который заявляет об их исчезновении, как раз и знает, где они находятся.

Все доверие, которое он сумел завоевать, исчезло в ту секунду, когда она увидела проклятый камень и сделала логический вывод.

Женщина бесновалась несколько минут, отбиваясь словно дикая кошка. Он пытался усмирить ее, не причинив боли, но она продолжала царапаться, кусаться и бить его. Один из ее кулаков попал по царапине на его щеке, нанесенной накануне. Рана открылась и снова начала кровоточить. Но Эмори не прекратила драться с ним, пока не выбилась из сил. Иначе она не была бы такой покорной, какой была теперь.

Покорной – да, но при этом натянутой как струна арфы. Он отнес ее на диван, и она сидела там, обхватив себя за локти, в буквальном смысле сдерживая себя. Он подошел к ней и протянул стакан с виски.

– Держи. Выпей это.

– Черта с два, – женщина оттолкнула стакан, выплеснув бурбон на него.

– Даром пропадает хороший напиток, – он слизнул его с тыльной стороны руки.

– Тебе бы хотелось напоить меня, верно? Чтобы со мной было легче справиться?

– Я налил слишком мало для того, чтобы ты опьянела. Виски просто помогло бы снять напряжение.