Химера - стр. 50

– По древним поверьям майя, в это время нужно оказаться на вершине храма Кукулькана, – Фергюс понизил голос и многозначительно посмотрел на женщину. – И загадать желание.

– И оно исполнится? – невольно так же тихо и таинственно, словно они были заговорщиками, спросила Евгения.

– А иначе зачем бы я стал вам все это рассказывать, Женя? – удивленно взглянул на нее эльф.

– А в самом деле, Федор Иванович, зачем вы мне все это рассказали? – спросила она. И впервые в ее глазах появился интерес.

– Потому что я хочу, Женя, чтобы вы поднялись на вершину храма Кукулькана в день осеннего равноденствия и загадали свое самое заветное желание, – сказал Фергюс. – И оно исполнится. Не сомневайтесь.

– Но ведь…, – Евгения растерянно посмотрела на него. – Если мне не изменяет память, вы сказали, что собираетесь отправиться туда с Альфом?

– Сказал, – подтвердил Фергюс.

– И в то же самое время говорите, что хотите, чтобы я…

– Говорю.

– А это значит…

– А это значит, Женя, что я приглашаю вас присоединиться к нам с Альфом в этой поездке, – вздохнул Фергюс, словно сетуя в душе на ее непонятливость. – Если вас не особенно манит Австралия, разумеется.

– Вы это серьезно? – в глазах женщины плескалось недоверие, которое она не могла преодолеть. Слишком стремительным был разворот от безнадежного отчаяния к надежде, которую ей вновь предлагал обрести Фергюс.

– Более чем, – подтвердил Фергюс. – Вы не обидитесь, если я скажу, что уже заказал вам билеты на самолет до Лимы? Я надеялся, что мы полетим одним рейсом.

За Евгению ответили ее глаза.

Она была так счастлива, что даже не поинтересовалась, почему они летят в Лиму, столицу Перу, а не в Мексику, где расположен древний город Чечен Ица. Но если бы спросила, то Фергюс не ответил бы или слукавил, что-нибудь придумав. Эльф, как обычно, запутывал следы. Это была привычка, приобретенная за долгие годы, от которой он не собирался отказываться.

Такси простояло у Сеульского леса несколько долгих часов. Но Сеунг Ким терпеливо ждал, выполняя приказ Фергюса. «서울숲», – мысленно повторял он, не вникая в смысл слов и даже не задавая себе вопроса, почему он здесь, а главное – зачем ему это надо. Несколько раз до него доносился треск кустов, когда через них пробирались дикие звери, однажды мелькнул пятнистый бок оленя. На вершинах деревьев, оставаясь невидимыми, азартно цокали белки. Неприятно пахло болотной сыростью.

И только перед самым рассветом от темной массы деревьев отделились две фигурки, большая и маленькая, и приблизились к автомобилю.

– Ты ждешь нас? – спросил тот, кто был намного выше.

– Да, господин, – ответил, ничему не удивляясь, Сеунг Ким. – Ведь вы сами мне приказали.

Тот, кто задал вопрос, хмуро взглянул на водителя из-под полей широкополой шляпы, бросающей густую тень на его лицо, и сказал:

– У меня болезнь Альцгеймера. Я быстро забываю то, что со мной происходило раньше, даже вчера. Напомни мне, где мы с тобой встречались?

– Вчера днем вы сели ко мне в машину в аэропорту, – безучастно ответил Сеунг Ким. – С вами был этот же мальчик и еще одна женщина. Я довез всех троих до отеля. Затем мы съездили с вами, господин, в Сеульский лес, после чего вернулись в отель. И вы приказали мне опять ехать к лесу и ждать, пока ко мне не подойдут двое, мужчина и ребенок. Мужчина должен сказать мне, куда ехать.