Хасидские истории. Поздние учителя - стр. 10
Рабби Йеѓуда-Цви обычно совершал ритуальное омовение в загородной речке, и говорили, что он не выходит из воды, пока не прочтет всю Книгу псалмов.
Самой известной особенностью его учения было утверждение относительно единства атрибутов Бога, единства Божественного суда и Божественного милосердия.
Сын рабби Йеѓуды-Цви, рабби Авраѓам из Стретина (ум. 1865), оставил нам свое важное учение о человеческом единстве, согласно которому человек в состоянии достигнуть такой гармонии между своими чувствами, что его органы чувств могут заменять друг друга и каждый орган может принимать на себя функции всех остальных.
У рабби Шломо из Карлина, помимо рабби Ури из Стрельска, был еще один выдающийся ученик – рабби Мордехай из Ляховичей (ум. 1811), который добавил к учению о молитве до полного изнеможения еще ряд положений: он, в частности, говорил, что молящийся должен отдавать всего себя Господу с каждым произносимым им словом, и ссылался на известную притчу о птичке, которая пела хвалебные песни с таким восторгом, что он разорвал ее тело. Человек должен вкладывать всего себя в каждое слово молитвы, да так, чтобы буквально «воспарять над землей». Согласно преданию, рабби Мордехай умер от разрыва легких во время самозабвенной молитвы.
Однако его отношение к жизни было в целом радостным. Лишь в радости душа может воистину вознестись к Господу, и «тот, кто хочет служить Богу в сиянии Божественного света, преданно, радостно и охотно, должен иметь душу пылкую, ясную, чистую и тело, полное жизни».
Сын рабби Мордехая, рабби Ноах из Ляховичей (ум. 1834), придерживался в жизни отцовских правил, хотя его взгляды и были более мирскими. Впрочем, и в высказываниях внука рабби Ноаха, рабби Шломо-Хаима из Койданова (ум. 1862) мы все еще находим отголоски страстного учения рабби Шломо из Карлина.
Школа рабби Шломо из Карлина достигла своего расцвета при рабби Моше из Кобрина (ум. 1858), который был учеником сначала рабби Мордехая, а затем рабби Ноаха. Я не колеблясь назову имя этого недостаточно хорошо известного человека в числе тех немногих великих имен, которые дал хасидизм в середине периода своего упадка. Он, возможно, не способствовал обогащению учения хасидизма, но его жизнь и его высказывания, а особенно единство его жизни и его высказываний, придали хасидизму особую жизненность и естественность.
Достаточно привести три высказывания, чтобы составить представление о сущности его философии: «Ты станешь жертвенником пред Господом Богом», «Нет в мире ничего, что не содержало бы заповеди!» и «Как не имеет пределов Бог, точно так же нет пределов и службе Ему».
Его высказывания вкупе с его жизнью, служащей для них и примером, и отражением, порой напоминают первых учителей хасидизма. Все же остальное, что сказано в книге об этом человеке, не нуждается ни в пояснениях, ни в дополнениях.
Рабби Хаим-Меир из Могельницы (ум. 1849), внук Магида из Козниц, принадлежал к числу самых выдающихся учеников этого святого человека и страдальца, который пророчествовал из глубин своего страдания. В числе учителей рабби Хаима-Меира, помимо его деда, были также рабби из Апты и Провидец из Люблина; он был в добрых отношениях с другим учеником Провидца, Йеѓудой из Пшисхи, человеком, имевшим столь много врагов. Рабби Хаим-Меир знал многие учения, но был далек от эклектизма, поскольку, не будучи глубоким и самостоятельным мыслителем, он обладал сильной и независимой душой, благодаря чему мог переплавить все полученные извне знания в своем тигле чувств и опыта.