Харьков – проклятое место Красной Армии - стр. 5

Масштабы впечатляли, размах поражал воображение. Не возникало и особых сомнений в успехе. Ведь противник отступал по всему фронту, он понес огромные потери, в значительной степени деморализован. Правда, дивизии 1-й танковой армии фон Клейста, оставившие Ростов, заняли глубоко эшелонированную оборону за Миусом, и все попытки преодолеть ее пока были тщетными. Но когда над этой группировкой нависнет угроза с севера, Клейсту ничего другого не останется, как поспешно отходить за Днепр. Иначе он и впрямь окажется блокированным на побережье Азовского моря. Да и Манштейн в Крыму окажется в тяжелом положении.

Главное, в наших руках снова окажется «всесоюзная кочегарка» – Донбасс, вторая столица Украины – Харьков с его крупнейшими промышленными предприятиями. Конечно, соотношение сил благоприятным не назовешь – пехоты и танков примерно столько же, сколько и у противника, артиллерии больше у него же, самолетов – у нас, но их «мессершмитты» и «юнкерсы» лучше половины наших устаревших машин. По маневренности немецкие пехотные дивизии, хорошо оснащенные автотранспортом, значительно превосходят советские, где основное транспортное средство – лошади. Но установившиеся в конце декабря морозы и занесшие все дороги метели это преимущество сглаживают. К тому же, надо думать, Верховный кое-что подкинет, особенно если дела пойдут успешно.

Да и главком, конечно же, не подведет. Свои способности он достаточно хорошо проявил в контрнаступлении под Ростовом. А уж там обстановка сложилась на редкость сложная: войска Южного фронта ударили на Большекрепинскую – во фланг Клейсту, а тот одновременно – на Ростов. Поначалу дела у советских войск шли неважно: противник захватил Ростов, отбросив 56-ю отдельную армию за Дон. Но Тимошенко упорно продолжал наступление, и вскоре Клейсту пришлось туго: над его тылами нависли 37-я и 9-я армии. Не помогла врагу и перегруппировка части его сил на север. Последовал наш удар на Ростов, и немецким войскам пришлось срочно оттуда ретироваться, чтобы не оказаться в «котле».

Сейчас, конечно, масштабы не те. Противник обороняется, наступаем мы, но обстановка в чем-то перекликается с той, что создалась в конце ноября прошлого года. Только теперь с севера угроза нависнет и над 1-й танковой, и над 17-й полевой немецкими армиями. Отличный замысел!

Баграмян, разумеется, на совещании Южного фронта не коснулся его предыстории. А она была достаточно сложной.

Уже 2 декабря стало ясно, что оборону противника на Миусе не прорвать. Анализ обстановки, кратко изложенный начальником штаба юго-западного направления генералом П.И. Бодиным в его докладе на имя Тимошенко, наводил на определенные мысли и выводы, как бы предопределяя дальнейшие перспективы.

Бодин тогда констатировал: «Разгром в ближайшее время таганрогской группировки противника… развяжет нам руки до Днепра. Там недалеко Днепропетровск и, пожалуй, Крым»[3].

Но в лоб Клейста не взять – это ясно. Нанести удар севернее?

Данные разведки, показания пленных свидетельствовали о том, что ожидать удара противника на изюмском направлении не следует. Из-под Харькова немецкое командование перебрасывало войска в Донбасс и южнее, а севернее, видимо, демонстрировало активность, чтобы оттянуть наши силы с Миуса. Именно так оценивалась обстановка в одном из документов тех дней: