Хаос: путешествие в Элладу - стр. 8
Когда Стефанос дошел до середины книги, в глазах чувствовались сухость и жжение. Он быстро собрал чемодан и лег в постель. Всю ночь ему снились его родственники. Странные люди, совсем не похожие на людей: кто-то с одним глазом, кто-то вовсе без глаз, но видящий при помощи рук и носа. С длинными волосами, без волос, в странных одеждах и абсолютно голые. Сон был странным, жутким, пугающим, но до ужаса интересным. От волнения и предвкушения он проснулся очень рано. Это было несвойственно ему: Стефанос никогда не просыпался сам раньше десяти утра.
Летнее солнце уже освещало город. Большая часть немцев уже направлялась на работу. Часы, висящие на стене уже лет пятнадцать, немного покрытые пылью, показывали без пятнадцати шесть.
Стефанос еще какое-то время пытался уснуть хотя бы на час, но безуспешно. Раздался тихий стук в дверь.
– Входи, ма, – крикнул Стефан, и дверь тут же распахнулась.
Клавдия в синем шелковом халате, накинутом поверх белой ночнушки, встала в проеме комнаты.
– Ты чего не спишь? – спросил Григориадис женщину, которая была еще помята ото сна, но выглядела нежно и даже немного мило.
– Проснулась от солнца. Хотела спросить тебя, во сколько ты улетаешь.
Было радостно от осознания того, что Клавдия все же услышала его вчера, а не отвечала во сне.
– Вылет в одиннадцать. Думаю, через час можно будет уже выезжать, – ответил он и сел на кровать, обнажив свою спортивную грудь. Пытаться уснуть уже не было смысла.
– Думаю, ты неплохо проведешь там время, – продолжила мама. Было заметно, как она немного грустила и, вероятно, жалела о том, что не согласилась полететь вместе с сыном.
– Ты все еще можешь поехать со мной.
Клавдия улыбнулась и сильнее запахнула халат.
– Я так понимаю, ты хочешь найти своих родственников, а я буду мешать.
Стефан понимал: продолжать уговаривать не было смысла. Клавдия была не из тех, кто спонтанно может куда-то вырваться. Это не вписывалось в ее размеренный стиль жизни. Стефанос был все же похож в этом на отца. Любая авантюра могла заставить его сорвать все планы. У него была много друзей и знакомых. Решение не отмечать день рождения с ними далась непросто. Но эта пауза была ему просто необходима. Григориадис был легок на подъем, и эта поездка была тому подтверждением.
– Извини, я вчера так быстро уснула.
– Ничего, ма.
Женщина лишь улыбнулась в ответ и ушла, прикрыв за собой дверь.
Стефанос ощущал изменения в матери после смерти отца, но они были едва уловимы. Она любила мужа. Как и Александрос любил Клавдию. Они были семьей. Настоящей семьей. Такой, которую представляют, когда говорят о семьях. Но была в их семье одна странность: отец знал, что у него много родственников, но ничего не пытался о них узнать. Никогда это не обсуждалось, ничьи имена, кроме Теи и Яниса, никогда не упоминались во время семейных разговоров. Нельзя говорить, что Стефаносу это не нравилось, но желание увидеть хотя бы кого-то из них время от времени посещало его.
Какое-то время Григориадис еще повалялся на кровати, потом наконец собрался, попрощался с мамой, которая уже пила кофе на кухне, и направился в аэропорт.
Ожидая посадки, Стефанос выбрал отель, в котором планировал остановиться в Афинах. Он был до ужаса взволнован и пару раз уже успел передумать: он никогда не путешествовал один, а люди, которые ездят куда-то без компании, казались ему странными. Но чем старше Стефан становился, тем больше он проводил времени с самим собой. Для такого экстраверта, как он, это не совсем привычное дело, но что-то в этих днях одиночества было особенное, что-то, что помогало понять себя, очистить мысли и сосредоточиться на работе, своих планах. Нет, это никак не было похоже на поведение замкнутого человека: Григориадис не замыкался от этого. Каждый человек периодически проводит время без людей, но кто-то это ценит и дорожит такими моментами, а кто-то старается этого избежать. Возможно, и это путешествие будет открытием чего-то нового для Стефаноса. Он с легкостью заводил знакомства, и сейчас он был больше чем уверен, что найдет если не родственника, то кого-то по душе в этой стране.