Хамыш - стр. 10
— Не беспокойся, — стряхиваю с себя его хвойные иголки — Ты уж точно мне не понадобишься. Мне вообще, кроме мамы, никто не нужен. Так что возвращайся туда, откуда пришёл... Хамыш!
Я поворачиваюсь к нему спиной, делаю решительный шаг в сторону подъезда, как чувствую, что начинается землетрясение...
На глазах со скоростью света исчезают мой дом, соседние дома, стройка на холме, дорога, детская площадка. Всё безжалостно стирается ластиком, словно всё это время было какой-то нарисованной бутафорией.
От быстрого круговорота привычного мне ландшафта мой живот скручивает в узел, вызывающий у меня тошноту.
Сильные цепкие ветви Хамыша сплетаются в тяжёлые колтуны. Они легко подхватывают меня целиком и с первого раза попадают, вернее сажают в какую-то удобную для меня нишу...
Где я? В его стволе?!
— Что происходит? — мысленно спрашиваю себя и тут же пугаюсь громогласного ответа Хамыша на мой немой вопрос.
— Сначала я расскажу тебе свою сказку о том, как стал тем, кто я есть, — ревёт он сквозь чёрную мглу вокруг нас.
— Так ты пришёл, чтобы рассказывать мне сказки?
— Д-А-А-А...— от его рёва кажется лопнут мои барабанные перепонки, я затыкаю уши и опять в мыслях соглашаюсь с его предложением.
По спине моей пробегают мурашки, когда он продолжает громыхать:
— Я расскажу тебе всего четыре сказки... Пятую ты расскажешь мне сам!
— Я же сказал, что не умею!
— Научишься...
— Я ненавижу сказки, да и не верю в них больше...
Хамыш молчит, шагает семимильными шагами куда-то в пустоту, затем вдруг взмахивает ветвями... В тот же миг появляются живописные горы, синие реки, зелёные леса вокруг нас.
— Это не трудно, Сёма. В твоей сказке должна присутствовать только правда и ничего кроме правды...
— Ладно, — опять нехотя соглашаюсь, в этот раз вслух — Я попробую. Хотя, звучит это всё как в том судебно-криминальном триллере для взрослых, который я нашёл в папином ноуте и тайком ото всех посмотрел...
Хамыш затрясся всем телом.
Я не понял, это он так смеётся или злится?
— Разломов,— наконец восклицает он после долгой тряски — Мне будет достаточно твоей правды. Той самой из твоего кошмара!
Нет! Ни за что! Я не расскажу ему, что действительно происходит со мной! В моём кошмаре! Это сугубо личное!
— Ну всё, ты достаточно поиграл в хоррор, давай уже рассказывай свою дурацкую сказку на ночь! — нетерпеливо стукаю я обеими кулаками по толстым ветвям слева и справа от меня.
Хамыш останавливается, несмотря на всё моё физическое сопротивление, без труда достаёт меня из своих 'лёгких' и подносит к своей пасти так близко, что мне становится не по себе.
Его жёлтые глаза вспыхивают красноватым оттенком и возгораются. Как языки пламени в костре, они шумно потрескивают, беспорядочно пляшут, а в какой-то момент напрочь усыпляют всю мою бдительность.
— Ты не ответил мне, Семён! Так что насчёт твоей правды?
— А если я не расскажу её тебе, что тогда?
Устрашающая пасть с бесконечно длинными рядами остроконечных суко́в раскрывается во всю ширь. Мерзкие ветви приближают меня к ней вплотную.
— Думаю, ты сам знаешь ответ, — из огромной глотки на меня вдруг обрушивается сладковатый запах чего-то разлагающегося... Смрад напоминает мне ту самую вонь, которую я понюхал, когда играя на стройке, наткнулся на кошачий труп.
— Ты... Сожрёшь... Меня? — еле сглатываю страх и слёзы в горле, дрожу и неотрывно вглядываюсь в его глаза, пытаюсь найти в них хоть что-то похожее на человеческие зрачки, но не нахожу их.