Халцедоновый Двор. Чтоб никогда не наступала полночь - стр. 37
Воспоминания: 12 июля 1574 г.
Спящий неопрятно, некрасиво раскинулся на кровати. Сброшенные одеяла открывают взгляду стареющее тело – обвисшее брюшко, обыкновенно спрятанное под гороховыми дублетами, редеющие темные волосы… Да, зашедший и вполовину не так далеко, как некоторые из прочих придворных, он все еще довольно строен, однако годы начинают брать свое.
Но в мыслях – вернее, в ночных грезах, он все еще молод и крепок, каким был лет десять, а то и двадцать тому назад.
И это прекрасно соответствовало целям существа, заглянувшего к нему с ночным визитом.
Как оно проникло внутрь? Этого не смог бы сказать ни один сторонний наблюдатель. Возможно, сквозь щель под дверьми, а может, сгустившись из вещества самой тени. Вначале оно проявило себя всего лишь как рябь в воздухе, затем обрело смутную форму и мягко, неслышно поплыло через спальню к кровати.
Нависнув над спящим, странное создание приняло более отчетливый облик и обрело даже цвет. Колышущаяся рубашка, не стесненная узами корсета, кертла и прочих придворных нарядов. Концы распущенных рыжих волос едва не касаются кожи спящего. Высокий лоб; карминово-алые губы, слегка приоткрытые в зовущей улыбке…
Спящий вздохнул и обмяк, погружаясь в сон глубже прежнего.
Он, Роберт Дадли, охотился – мчался быстрым галопом через просторы полей вслед за гончими, звонко залаявшими, завидев дичь. Рядом скакала дама, рыжеволосая дама. В голове промелькнула смутная мысль, будто еще миг назад она была не такой (и в сем он ничуть не ошибся), однако теперь она сделалась моложе, а ее рыжие волосы стали немного темнее.
И вот они уже не скачут, а идут, и гончие куда-то исчезли. Слева, в камышах, журчит, смеется невидимый ручеек. Сквозь полог листвы сочатся на землю теплые, золотисто-зеленые солнечные лучи, впереди, за опушкой, простирается травянистый луг, а на лугу виднеется… домик? Нет, беседка. Будуар.
Занавеси призывно колышутся вокруг стоящего внутри ложа.
Одежда исчезает, стоит лишь вспомнить о ней. Оставшись нагими, оба падают на ложе. Каскады рыжих волос смыкаются вкруг него, точно еще одна занавесь, и Роберт Дадли с восторгом глядит в лицо Летиции Ноллис. Весь разум и логика рассыпаются в прах, не устояв перед натиском нахлынувшей страсти.
Раздуть огонек прежнего флирта в буйный пожар проще простого. По пробуждении он ни о чем не вспомнит – ну, разве что сохранит некие смутные воспоминания о неких туманных ночных грезах, однако и это прекрасно послужит цели. А если Летиция Ноллис на самом-то деле – Летиция Девере, леди Херефорд, состоит в браке с другим, все это неважно: ведь Дадли на ней не жениться. Он должен всего-то отдать ей сердце, отвратившись душою от прежнего предмета любви – его возлюбленной королевы Елизаветы.
Роберт Дадли, граф Лестер, глухо, утробно стонет, ворочается на простынях, не ведая ни о чем, кроме заполонивших сознание грез. Над ним колышется призрачный облик Летиции Ноллис, прекрасной, как никогда – даже в расцвете юности.
Европейские схоласты немало говорят о демонах, коих именуют суккубами. Однако на белом свете подобными силами обладают самые разные существа, и не все они служат дьяволу.
Некоторые служат королеве дивных и рады исполнить ее приказ, разлучив королеву смертных с самым преданным и постоянным поклонником.