Гугеноты - стр. 39
– Надо думать, через Сент-Антуанские, ведь оттуда ведет дорога в Лотарингию.
– Не премину поделиться этой новостью с Анриеттой, уже заждавшейся своего ненаглядного супруга.
Они поболтали еще несколько минут, после чего расстались, мило попрощавшись. Алоиза в сопровождении пажа направилась в сторону покоев королевских детей, Диана с Лесдигьером вышла во двор Лувра, где ее ждал портшез с носильщиками и пажом, державшим под уздцы лошадь Лесдигьера.
В дверях особняка Монморанси Диану встретила Бертранда, которая вручила ей письмо.
– Кто приходил? – спросила герцогиня.
– Человек, который принес письмо, сказал, что оно от баронессы де Савуази.
Диана поднялась к себе и раскрыла вчетверо сложенный лист бумаги.
Мелким ровным почерком баронесса писала:
«Дорогая герцогиня! Я понимаю Вашу занятость политическими и гражданскими делами и не вправе предъявлять никаких претензий к дочери короля Генриха II, напрочь забывшей за текущими делами о своей верной подруге, напрасно ждущей весточки.
Вы могли бы скрасить мое одиночество, если бы прислали вместо себя заместителя, который отныне неотлучно находится при Вашей особе и совсем забыл старых друзей, которым он, надо заметить, многим обязан. Я не думаю, что требую слишком многого; для двух же вышеназванных особ свидание, на которое Вы дадите свое милостивое разрешение, явится бальзамом, пролитым на их исстрадавшиеся души, и будет лишним доказательством Вашей к ним любви.
К. С.»
– О, Бог мой! – рассмеялась Диана, дочитав письмо до конца. – Камилла неисправима. Какой витиеватый слог! Чего проще было бы написать; «Диана, пришлите ко мне моего возлюбленного, я ужасно страдаю от долгой разлуки с ним». А ведь когда-то была не в меру лаконичной.
Она позвонила в колокольчик. Тут же в дверях появился лакей и склонился в поклоне.
– Позови Лесдигьера. Он, вероятно, во дворе со своей собакой.
Спустя несколько минут Лесдигьер вошел в кабинет герцогини:
– Вы звали, ваша светлость?
– Да, Лесдигьер. Кое-кто из наших общих друзей недоволен вашей забывчивостью по отношению к нему и просит вас навестить его.
– И кто же это?
– А вы еще не догадались?
И тут до него дошло. Святый Боже, да ведь они не виделись уже целую неделю!
– О, если вы говорите о друге, живущем на углу улиц Проповедников и Сен-Дени…
– Именно о нем и идет речь, сударь, и если вы немедленно не отправитесь туда, вы меня разочаруете.
– О мадам, – пылко воскликнул Лесдигьер, – как вы могли подумать!.. Простите… ваша светлость.
– Не извиняйтесь, я не стану вам больше пенять на обращение ко мне.
– Да, мадам.
Диана засмеялась:
– Ступайте, кавалер, ступайте, ветреный любовник, и помните: я отпускаю вас до утра. Передайте баронессе мой самый пламенный привет и скажите, что мы встретимся с ней завтра, на утренней мессе в церкви Сент-Ле.
Лесдигьер поклонился и вышел. Через несколько минут он оказался уже на улице Монморанси. На нем был белый атласный костюм, на голове – шляпа с синим пером, в кармане лежал туго набитый кошелек, на боку висела шпага с золоченым эфесом, а весь вид его говорил о том, что он весьма доволен жизнью. Выбрав самый короткий путь, Лесдигьер вскоре остановился у знакомого нам уже дома и принялся стучать кулаком в дверь, где не висел молоточек. Юноша настойчиво принялся стучать кулаком в двери, над которыми не висели молоточки.