Губернаторы. От Екатерины II до Павла I - стр. 13

В Туле к визиту Императрицы уже в мае был обустроен дом, где ей предстояло остановиться.

«Это было огромное, каменное здание, отделанное внутри с царской пышностью: стены были обиты штофом и бархатом, везде виднелось золото и серебро, дорогие картины фламандской и итальянской школы», – так описывал дом для Екатерины Великой историк Тульского оружейного завода С. А. Зыбин.

Испанец Франсиско де Миранда был более сдержан в оценках резиденции:

«Снаружи он имеет весьма неприглядный вид, однако внутри совсем недурен, по крайней мере, несколько дней тут можно провести (путь к нему лежит мимо монастыря, расположенного на берегу реки. Он обнесен древней, прекрасно сохранившейся стеной, оставшейся с татарских времен, так что следовало бы ее осмотреть)» Тогда же по всей улице Киевской до Кремля были установлены «столбы для иллюминации», а на южном въезде в город «нечто похожее на триумфальную арку, огромное сооружение с фигурой наверху, по-моему, олицетворяющей Славу; все сделано из дерева».

20 июня 1787 года тысячи людей, туляков и «приехавших из Рязанской, Тамбовской, Воронежской и Калужской губерний» толпись на Киевской, стремясь занять лучшее место. «Рогатки, брошенные поперек переулков, упирающихся в Киевскую улицу, прервали сообщение. Каната протягивались от крепости до триумфальных ворот, сооруженных по этому случаю, и езда по ней совершенно прекратилась. Многие поместились на кровлях домов, у открытых окошек чинно и жеманно сидела тульская аристократия и дамы сред- него состояния»…

В восемь часов утра государев наместник проехал верхом по Киевской улице за город, отдавая на пути приказания окружающим. «И вот на исходе первого часа гром артиллерии, беглый оружейный огонь, звон колоколов и отдаленное ура раздались и потрясли воздух… Парадная карета вся в золоте, с короною на империале, с восьмью опущенными стеклами, в которой сидела императрица, быстро въехала в город и помчалась вниз к крепости, – так со слов очевидцев описывал прибытие Екатерины II тульский литератор Н.Ф. Андреев. – Наместник и губернатор Иван Александрович Заборовский, оба верхами, скакали первый по левую, а второй по правую сторону кареты. Кроме военных генералов и штаб-офицеров, целый эскадрон драгунов с обнаженными палашами конвоировали великую. Вслед за ней тянулись вереницею придворные экипажи: мы потеряли им счет – так много их было в этом блестящем и великолепном поезде. Августейшая путешественница, с милостивыми взглядами, с очаровательной улыбкой, изволила раскланиваться на обе стороны торжествующему народу, оглашавшему воздух радостными криками».

Вечером императрица отправилась в театр, после окончания спектакля на Киевской улице, башнях Кремля и на Упе зажгли иллюминацию.

«Огромная прозрачная картина с ее вензелевым именем поставлена была напротив дворца, по ту сторону Упы. К каждому боку этой великолепной картины примыкали два ряда высоких пирамид, обнизанных тысячам шкаликов. Дворец, собор, оружейный завод и крепость казались облитыми ярким, ослепительным огнем». Берега Упы, оба моста, перекинутые через реку, «амбразуры на крепости, обращенной к заводу были унизаны любопытными». По Упе с музыкантами и «песенниками» на борту курсировали две большие шлюпки с разноцветными фонарями, и «два оркестра военной музыки» играли на «платформах». «Тихая восхитительная гармония духовой и вокальной музыки услаждала слух каждого», – вспоминал А. Т. Болотов.