Грязный секрет - стр. 44
Свободной рукой касается голой полоски кожи между штанами и задравшимся топом, немного тянет его вверх. На мое возмущенное шипение не обращает внимания.
– Ты стерва, Виктория. Очень маленькая, наглая стерва.
– Иди к черту!
– Заводишь пиздец просто, – громко смеется, постепенно замолкая. Сверлит меня испытующим взглядом.
Наклоняется, придавливая собой, касается своими губами моих. Сжимает ладонью челюсть, заставляя открыть рот. Его язык во мне. Глубоко. Порочно. Запретно.
– Я дрочил на наши фото по утрам, как малолетка, – зубы прихватывают кожу на линии челюсти, Марк ласкает языком шею, прикусывает мочку. – Что мне делать теперь?
– Найди себе кого-нибудь еще.
– Не могу, на тебе зациклился.
Марк неожиданно отпускает. Матерится и вынимает еще одну сигарету, закуривает у окна.
Мне нужно уходить… Тихо спрыгиваю со стола и выскакиваю из кабинета. Несусь прочь от Марка.
Его касания, поцелуи, слова… меня не отпускает. Дома цепляюсь за Артёма, как за спасение от навязчивых мыслей.
Раздеваюсь с порога, бросая одежду, где попало. Он застывает с вилкой у рта за обеденным столом.
– Опять эротику снимала?
Затыкаю ему рот поцелуем и отдаюсь со всей страстью, которая у меня есть.
На следующий день звонит Надя. Знаю, что разговор будет вертеться вокруг Марка и того, что он ее бросил. Из меня отвратительная подруга, потому что трубку я не беру. Не хочу ее жалоб на то, как сытая богатая жизнь от нее ускользнула – противно. И предательницей, которая приложила руку к ее фиаско, тоже чувствовать себя не хочу.
В один момент я стала практически исчадием ада – предательницей самых близких.
В офис Марка позвонила и соврала, будто сильно заболела, попросила передать мне аппаратуру с курьером. Ждала возмущений, однако все прошло гладко. Сумку привез молодой парень в целости и сохранности. Вместе с ней был пакет из фирменного фотомагазина «Сони» с двумя новенькими объективами. Марк заменил мне разбитые.
Как понимать его жест?
К субботе я была вся на иголках, пару раз пыталась начать разговор с Артёмом о том, чтобы не идти на треклятый день рождения. Он от моих жалких попыток затянуть его вместо вечеринки в клуб или кино отмахнулся, приступ головной боли воспринял скептически. Мне на ладонь упала таблетка аспирина, и жених направил меня к шкафу с одеждой.
– То, которое купили тебе в дорогущем бутике и ты ни разу так и не надела.
– Может, не надо? – я с сомнением постучала пальцами по дверце шкафа. – Оно слишком открытое.
– Погода еще позволяет, и мне надоело смотреть на потертые джинсы и футболки всех оттенков, хочу его. Я за него пятьсот баксов выложил.
– Да уж, – заглядываю в шкаф, где между остальной одеждой в фирменном чехле от Лагерфельда пылится алое платье-комбинация. Оно из шелка, облегает, как вторая кожа, и белье под ним будет видно.
Это была импульсивная покупка на день святого Валентина. Я хотела почувствовать себя роковой женщиной. В коробке внизу имеются туфли к платью.
Вечеринка планируется небольшой, только для своих. Однако все гости непростые и нужно соответствовать. У меня из дорогих нарядов либо этот, либо кожаное платье от Маккуина, его я для фотосессии покупала.
Из того, что попроще, в черном ходила в галерею недавно, на желтом миди пятно на подоле так и не отстиралось. Черт его знает, как посадила. В белом я стремная.