Грязь - стр. 18

Отец же самого себя не простит. За тот ад, в котором я оказалась ночью.

10. 10

– Ты зачем в это полезла? – резко спрашивает отец. – Я бы сам разобрался. Решил все вопросы.

– Нужны были деньги, а другого способа…

– Арина, – обрывает грубо и чеканит: – Я свои проблемы сам закрываю. Всегда. Мне помогать не надо.

– А если бы не получилось, папа? – не выдерживаю, голос срывается. – Если бы они своего добились? Если бы тебя…

Так и не удается договорить “посадили”. Остаток фразы забивается в горле комом. Не могу это произнести вслух.

– Значит, так тому и быть, – мрачно говорит отец. – Но ты вообще не должна этого касаться. И не важно, что вокруг происходит. Ясно тебе?

Он поворачивается к маме. Челюсти стиснуты, желваки играют под кожей. Взгляд тяжелый, прожигающий.

– Ты ей как это позволила? – выдает. – Не могла удержать?

Мама обнимает себя руками.

– А тебя сильно удержишь, Николай? – роняет она. – Вот и Арина такая, разрешения не спрашивает.

– Пап, – сглатываю. – Но все ведь хорошо. Все уже закончилось.

Язык едва на этих словах ворочается.

Конечно, ничего “хорошего” нет, но папа об этом никогда не узнает. Каримов не самоубийца, чтобы про такое рассказывать. А остальные… слышали мои крики, однако в той камере нас было двое.

– Хорошо? – рявкает отец. – Ты в тюрьму поехала. К зэку. Ты понимаешь, чем все это могло для тебя закончиться? Оказаться в “Яме”. Среди этих уродов.

Понимаю. Очень отчетливо. До боли. Понимаю и помню. Такое невозможно забыть, и плевать сколько лет пройдет.

– Папа…

– Совсем мозгов нет? – бросает отрывисто.

Слезы душат. Разворачиваюсь и стараюсь поскорее скрыться в своей комнате. Захлопываю дверь, прижимаюсь к ней.

Закрываю лицо ладонями.

Реакция папы не удивляет. Он действительно привык все решать сам. Защищать семью. И лучше бы сам в тюрьму отправился, чем подверг нас опасности. Мой поступок никогда бы не одобрил.

Но как я могла просто ждать? Особенно когда подвернулась возможность помочь, и дядя нашел нужных людей?

Да и договор с агентством, пусть и рискованный, но сомнений не вызывал. Все пункты четко прописаны. Условия обозначены. Брак фиктивный. Никакого интима.

Обнимаю себя руками, пытаюсь унять истерику. Но рыдания лишь нарастают. Не выходит у меня успокоиться.

– Арина, – голос отца доносится из-за двери. – Можно?

– Нет, – роняю сдавленно.

– Арина…

Глотаю слезы. Зажмуриваюсь. Все же отхожу от двери, оседаю на край кровати. Сгибаюсь, уткнувшись лицом в сомкнутые ладони.

Слышу, как отец заходит в комнату.

Кровать пружинит, когда он усаживается рядом.

– Ты прости меня, – говорит. – Сорвался. Знаю, тебе тяжело было.

Вытираю глаза. Кусаю губы, чтобы снова не разрыдаться.

– Надо же было до такого додуматься, – продолжает отец. – И вообще, как-то это все устроить.

Он обнимает меня. Накрывает плечи руками. Будто от всего мира собой закрывает, ограждает.

– Но ты тоже пойми, – прибавляет. – Когда я узнал, куда ты влезла, что начала… ты не должна была так рисковать. Ради меня.

– Пап, – всхлипываю. – Не могла иначе. Не могла и…

– Как тебе такое в голову пришло? – спрашивает. – Кто тебя надоумил в то чертово агентство поехать?

Никто. Так вышло. Когда пыталась понять, где можно срочно достать огромную сумму денег, вспомнила, как подруга пару месяцев назад рассказывала про агентство, где занимаются заключением фиктивных браков.