Группа крови - стр. 11
– Это я пес? – Хозяин уютной кельи угрожающе приподнялся с пружинной кровати. – Повтори, что ты сказал!
Не обращая внимания на ярую агрессию сослуживца, сидящий на колченогом стуле мужчина привычно дотронулся до огромной бородавки и произнес, не меняя расслабленной позы:
– Тебя молодые за глаза называют «гестаповцем». И знаешь, я начинаю с ними соглашаться…
Резкий выпад подскочившего Крокодила не дал Академику договорить – плотно сжатый кулак просвистел в нескольких миллиметрах от головы сидящего человека с отметиной на крупном носу, но тот за долю секунды успел уклониться в сторону.
Вслед за этим Крокодил попытался ударить согнутой ногой, но, вместо того чтобы впиться в мышцы брюшной полости, стопа врезалась в деревянную спинку треснувшего стула.
Академик, как заправский акробат из гонконговских боевиков, скользкой змеей распластался на твердом полу. Его левая нога искрометной плетью подсекла обескураженного противника, и тот растянулся во весь рост, но уже в следующий миг Крокодил, сгруппировавшись, подскочил на пружинистых ногах.
Однако было поздно: он пропустил мимолетный, но точный проникающий удар в солнечное сплетение. Глубокий вдох застрял в клокочущей груди, маленькие глазки, бешено вращаясь, уставились на возвышающегося Академика, который ткнул указательным пальцем за ухо разбушевавшемуся приятелю.
Крокодилу сразу же показалось, что где-то вывернули электрические пробки. Наступила полная мгла, затем привычная картинка вернулась – всего лишь на один миг, и он увидел сосредоточенное лицо Академика. В следующую секунду обмякшее тело Крокодила свалилось бы на холодный пол, не подхвати его за раскачанные плечи великодушный победитель короткого спарринга.
Когда сознание вернулось к офицеру, он услышал отдаленный голос товарища, вещавший, как будто из стальной бочки:
– Не забывай, Шурик, что ты всего лишь инструктор по стрельбе и экстремальным ситуациям – рукопашник все-таки я. Мне понятен твой боевой дух, но ты знаешь меня всего несколько месяцев, а уже пытаешься ухватить за яйца. – В сказанной фразе не чувствовалось жгучей обиды или неоспоримого превосходства – произнесенные слова звучали ровно и по-учительски назидательно, что еще больше выводило кучерявого из себя.
– Ладно, Мишаня, сочтемся, – процедил Крокодил вполголоса, наблюдая за тем, как Академик выходит в узкий коридор, плотно прикрывая за собой бронированную дверь.
Встав с бетонного пола, Александр нетвердой походкой подошел к стальному умывальнику и жадно приложился пересохшими губами к блестящему крану.
В это время в комнату ввалился полковник Ремизов и, мгновенно оценив ситуацию, спросил:
– Что у вас произошло?
– Ничего, – отмахнулся хозяин жилища, посмотрев прямо в проницательные глаза шефа.
Ремизов только иронично усмехнулся и задумчиво произнес:
– Ну-ну. Ничего, говоришь, а это что? – В сильных руках седого полковника была переломанная пополам спинка деревянного стула.
– Тренируюсь, – хмуро отозвался Крокодил.
Ремизов направился к выходу, небрежно бросив через плечо:
– За испорченную мебель вычтем из зарплаты, да, и зайди в лазарет, проведай Грома. – Неожиданно старший офицер замер на полдороге и обернулся к угрюмому подчиненному. – Между прочим, Академик действительно ученый – его докторской диссертацией были уникальные способы умерщвления… Плюс к этому он отличный практик. Твое счастье, что ты не попался ему в другом месте в другое время…