Гроза пустошей - стр. 19
Вопросы сыпались из нее, как сушеный навоз из дырявого мешка. Ястреб Джек опешил от такого напора. Хайки это умела – она сосредоточивалась на одном человеке, будто в мире существовал только он, а делая это, начинала устанавливать связь. Она ввинчивалась в человека, словно штопор в мягкую, крошащуюся пробку. Противостоять полудетскому обаянию, если ты показал хоть малейшую слабину, было трудно.
Джек же поддавался – но скользил, увиливал, дурачил ее с неимоверной легкостью, создавал впечатление, что она добилась своего, но на самом деле ответил на пару незначительных вопросов. Они разговаривали, но ничего, что Хайки и без того не знала бы, он ей не выдал, а потом мутант сослался на усталость и завершил разговор. Шум Балха поутих, город готовился ко сну.
– Когда мы закончим с Рё, я отправляюсь с тобой, Ястреб Джек, – заявила пиро.
Она встала из-за стола, потянулась, разминая затекшие плечи, и довольно зажмурилась. Разрешений она ни у кого не спрашивала.
– Я научусь от тебя быть спокойной и незаметной, так что больше никто не посмеет просить меня надеть ошейник. И не забывай, что я умею зажигать костер, а в путешествиях это важно.
– Что? – мы с Джеком переглянулись.
Пиро не стала отвечать, погрузившись в непостижимый внутренний мир девушки-подростка, сняла куртку и начала над ней колдовать с ножом. Пока Ястреб Джек спал, как бревно, а я всхрапывал и ворочался, Хайки усердно отковыривала куски кожи. Проснувшись утром, первое, что я увидел, – это нескромную надпись «Гроза пустошей».
Глава 3, в которой желание помыться приводит к вступлению в культ, а белый мотылек исполняет эпический танец
Утро встретило меня гомоном и запахом свежих лепешек. Мы заснули прямо в чайхане – впрочем, для Балха это в порядке вещей. Каждый маленький стол обкладывался грязноватыми, но удобными подушками, так что разморенные едой, выпивкой и усталостью люди вполне могли и подремать. Попробовали бы вы такое провернуть в Новой Сативе! Вот за это я и любил Балх.
Я вышел наружу, подошел к канистре с водой и ополоснул лицо. Солнце уже начало подниматься над плато, и, задрав голову, можно было следить, как оно окрашивает лица безмолвных божеств. Несмотря на вчерашнюю тряску в тарантасе Хайки я ощущал себя довольно бодрым.
– Ох, черт… – сама пиро находилась в противоположном настроении.
Она пробрела мимо курящих караванщиков, еле разлепив глаза-щелочки, и со вздохом опустила голову в канистру. Пиро не была жаворонком.
– Как спать хочется-а… – промычала она и потрясла мокрой гривой. – Не знаю, как ты, но я никуда не двинусь, пока не помоюсь в чане с горячей водой. Мне кажется, у меня все липкое. И ладони, и спина, и даже ноги. А еще меня изгрыз какой-то клоп. Плюс вы оба изрядно пованиваете.
– Это влетит в копеечку, – решил немного поиздеваться я. – Дорогое это удовольствие – ванны в пустыне.
Пиро начала негодовать и в процессе приободрилась. Ястреб Джек потянулся, разглядывая проезжающих мимо верблюдов. Некоторые торговцы предпочитали ненадежным механизмам проверенных веками животных, так что зверей в Балхе хватало. Разноцветные фонари начали тускнеть перед лучами жадного пустынного солнца. Город стремительно оживал. Перекрикивались, загружая товары, торговцы, сонно тащились после ночной попойки охранники, носились дети, отщипывая по куску свежей булки то тут, то там.