Гризли - стр. 14
– Ага.
– Покатаемся?
– А как же!
– Это что еще за новая блажь? – фыркнул Антоха, когда мы поднимались в лифте. – Я уже думал, у него самовоспламенение на месте случится. Он тебе зачем?
– За надом. Вон возить будет и вообще…
Сто пудов моему соседушке такой вот гость у меня не понравится. А все, что не нравится ему, по умолчанию нравится мне. А если гризли будет пофиг, то мне избавиться от этого Комара – раз в ладоши хлопнуть.
– Ясно, игрушка новая, – Длинный посмотрел в стену и выдал: – Не одобряю.
– Ч…то-о-о? – Я даже воздухом поперхнулась.
Никогда, с самых истоков нашей дружбы, мне не случалось услышать от него подобное. Антоха просто априори всегда был за все то, что бы я ни творила, как и я поддерживала все его замутки. Максимум, что мы могли себе позволить, – высказать разумные сомнения, озвучить риски там. Но чтобы давать хоть какую-то оценку любому безумству друг друга, одобрять или нет…
– Я сказал, что не одобряю этого.
– Чего, блин?
– Изначально – самой твоей идеи упереться и остаться жить в этом сарае с психованным соседом.
– Ну, допустим, мало найдется соседей, психованней меня.
– Рокси, он – здоровый мужик, да и дружки у него, ты сказала…
– Один. Один дружок, который пытается ко мне типа подкатывать.
– Ты живешь одна. Хрупкая девушка, с языком, что притягивает проблемы для твоей задницы. И так-то плохой расклад, а теперь еще и этот юноша, краснеющий щеками и глядящий на тебя с дыханьем, спертым в зобу. Знаешь, что может с тобой сделать этот околоуголовный воздыхатель, когда его задолбает подкатывать к тебе по-хорошему? А как может вымкнуть этого пацана, когда он поймет, что ты им просто игралась? Думаешь, он благородно пожелает тебе счастья и отойдет в сторонку? Парни нынче куда как мстительней и изобретательней, чем дуры-телки. А ты, повторюсь, теперь живешь одна. Никакой защиты.
– Господи, Длинный, ну нах ты меня накручиваешь? Сто тыщ миллионов женщин живут одни, и с ними ничего не случается.
– Они – не ты.
– То есть не ищут постоянно неприятности на свою жо…
– То есть мне нет ни до кого из них дела. Перебирайся ко мне. Пока хотя бы. Потом разберемся.
– Я подумаю.
Из офиса новой радиостанции с пафосным названием «Голос поколения» мы с другом вывалились через пару часов, перепрыгивая толстые жгуты проводов и обходя рабочих, практически официально трудоустроенными личностями. Новое ощущение для меня, однако. Та самая Катерина, которая проводила с нами прослушивание, не была слишком уж довольна тем, что нас ей, по сути, навязали по знакомству, но смирилась и велела тщательно работать над дикцией.
– В интернете есть видео уроки, или наймите, что ли, преподавателя, – проворчала она. – До официального открытия две недели, время есть поднатаскаться. Надеюсь, вы не совсем безнадежные и не совершенно безответственные.
– Ну что, давай ответственно обмоем это дело? – довольно ухмыляясь, предложил Длинный. – Заваливаемся ко мне?
Возражать я не стала, и вскоре мы уже обосновались на его сверкающей хромом и стальной посудой кухне, на предпоследнем этаже недавно достроенной высотки. Отец придарил Антохе эту двушку примерно месяц назад, и заказанная где-то в Европе мебель еще не прибыла, так что обставлена и укомплектована была только она. В гостиной имелись лишь хаотично разбросанные кресла-мешки вырви глаз красного цвета, телек на полстены и колонки с меня ростом. В спальне – надувной матрас.