Гридень. Из варяг в греки - стр. 25
И выбежал из гридницы. По Городищу я бежал трусцой, отроки поспевали за мной следом.
Навстречу попался Рогволт. Расплывшись от уха до уха, он крикнул:
– В догонялки играешь с молодью?
– Хочу посмотреть, кого ты мне подсунул, – ответил я, – и выйдут ли из них воины!
Заметив, что один из отроков остановился, я скомандовал десятку:
– Стой! – и жестко спросил застыдившегося «игруна»: – Имя?
– Карл, – буркнул тот.
– Ты нарушил мой приказ!
– А чего я тут бегать буду?
Я сдержался.
– Если бы мы были на войне, я приказал бы тебя расстрелять… из луков. Но пока у нас учения. Поэтому – вон из десятка! Такие бойцы мне на хрен не нужны. Отря-ад! За мной, бегом – марш!
И мы побежали дальше. Не знаю уж, что там обо мне думали отроки, а сам я вдруг ощутил прилив холодной решимости. Я обязательно сделаю из этих салаг настоящих бойцов! Опыт есть.
А уж какие мы кроссы бегали!
Перебежав наплавной мост, моя девятка устремилась в лес, куда ее уводил командир, то есть я. Парнишки они были крепкие, но в кроссе главное не сила, а выносливость. Вот и поглядим, сколько вы вынесете.
От Городища до Новгорода было километра три. Добежав до Копани, я повернул обратно. Ага, выдохлись мои добры молодцы!
Распаренные, злые, дыхалка сбита.
– Не отставать!
Добежав до городищенских ворот, я походил, отпыхиваясь, и стал поджидать мое растянувшееся войско. Они еле плелись, а если и бежали, то спотыкаясь.
– Вы куда бегали-то? – поинтересовался Рогволт, появляясь в воротах.
– К Новгороду, – ответил я. – И обратно.
– По тебе не скажешь, что ты бегал…
Я усмехнулся и ответил, когда подошли первые отроки, мокрые и красные:
– Это не колдовство, Рогволт, а закалка. – Заметив, как переглянулись тяжело дышавшие бойцы, я спросил воеводу: – А где нам расположиться на ночь?
– Пойдем покажу.
Воевода провел меня в простенькую избу, примкнувшую к крепостной стене за приземистой конюшней.
– Место, конечно, не лучшее, – хмыкнул он, – но пока что их место – здесь. А дальше видно будет.
– Понятно, – сказал я, – разглядывая чистые бревенчатые стены и большую каменную печь в углу. Спят тут на лавках и на полу, но это ничего – сделаем второй ярус. А вот печка…
Топилась эта каменка по-черному. То есть дым сначала наполнял избу, оставляя повсюду жирную сажу, и лишь потом уходил вон в то отверстие в крыше. Называется – дымогон.
Видно было, что печка-то сложена, но не протоплена ни разу.
– Понятно, – повторил я. – Займемся. Кстати, Рогволт, можно тебя спросить?
– За спрос денег не беру, – ухмыльнулся воевода.
– Ты отчего стрижен-то?
– А-а! – скривился Рогволт. – Проиграл князю! Ну, поднимай своих тюленей!
Я улыбнулся – десяток мой, вернее, девятка, и впрямь напоминали лежбище.
Отлежавшись, отроки приплелись в избу, и я мигом организовал из них стройбат – одни тащили старые лавки и сломанные столбы, а другие волокли камень-плитнячок.
Поручив бойцам приделать второй ярус лавок вдоль пары стен, я занялся более квалифицированным трудом – замесил глиняный раствор и стал выкладывать дымовую трубу.
Выложив с метр, остановил работу – пускай камень усядется, а завтра можно и продолжить.
Паче чаяния, отроки мои справились с плотницким заданием – укрепили столбики, прибили лавки. Я потрогал – держится.
– Теперь надо вот сюда и сюда ступеньки присобачить. Ивар, Ратша и ты, Рулав. Займитесь.