Грибник. Детектив - стр. 13
Несмотря на хромоту, постоянно куда-то торопился. Всегда деловитый, озабоченный какими-то своими делами. Еще осенью занял пятьсот рублей и до сих пор не отдавал, ускользал. Занимая деньги, он относился к этому, как к любимой работе, истово и серьезно, не обращая внимания на недовольство своих жертв.
Наркоманы внизу оживленно разговаривали о чем-то, энергично жестикулируя.
«Бодрые уроды!»
Дно жизни. И так близко – тремя этажами ниже.
– Ну, ты чего?! – Недовольно повернулся Артур к чайнику. – Сломался что ли? Ты будешь кипеть или нет?!
Решительно брякая спичками в кармане, Артур спускался в подъезде по лестнице. Вода лежала в пустом желудке, как камень.
– Герыч! Должок. Руку подавать перестану, – выйдя наружу, сразу же выкрикнул заранее приготовленную фразу. Стиль, принятый во дворе.
Тот торопливо захромал навстречу, припадая на одну ногу и стуча палочкой.
– Эй, слышь, человек, – это было традиционное обращение Герыча. – Человек! Ну, ты впили, у меня конкретная вешалка. Засада.
– У тебя, наркома, всегда вешалка – одна и та же.
– Ты что, думаешь, мы заширяться хотим, – вмешался Намыленный. – Слушай, есть тема. Вчера бабу привел, – не дал он говорить дальше Артуру. – Все нормально. Утром догадался – очки у нее отнял. Вспомнил про тебя, что ты очки носишь. Бери – цена чисто символическая. Тем более, ты, я слышал, туз нешуточный. У вас вся семья деньги активно лопатит.
Кажется, забыл, что дед Артура умер. Артур, подавленный этим напором, молчал, стоял, злясь на самого себя. Заметил, что Намыленный сегодня в бледно-голубых застиранных джинсах. Явно чужих и, кажется, женских, свисающих на его заду мешочком.
– Джинсы эти тоже забрал, – перехватил его взгляд Намыленный. – Хорошие, мне как раз оказались. Кипешилась та кегля, возмущалась. Затоптать тебя, говорит, надо. Затоптать! Духи у нее выпил.
«Красная Москва»? – зачем-то спросил Артур.
– Нет, французские. Названия не запомнил, конечно…
– Духи лудишь! Быдляцкий кайф, – сморщился Герыч. Он тоже с сомнением глядел на джинсы Намыленного. – Да. Жесть, как она есть. Ладно, человек, – повернулся он к Артуру. – Есть, типа, выход. Пойдем.
Не дожидаясь того, что Артур скажет на этот раз, сразу заторопился к своему подъезду:
– Пойдем быстрее, у меня дверь в квартиру не закрыта.
Артур торопливо, но неохотно двинулся за ним. Английские ботинки с гладкой подошвой, купленные в хорошие времена, скользили на обледенелом асфальте. Заскользил, заторопился, хотя сомневался, что сейчас получит свои пятьсот рублей.
Не обращая внимания на свою хромую ногу, Герыч скачками поднимался по ступеням подъезда. Сзади особенно похожий на подростка: худой, легкий.
«Подросток с бородой».
Войдя вслед за Герычем в его жилище, Артур почувствовал, как тут сильно накурено. Закрыл дверь и заметил прибитый к ней немецкий «Железный крест».
Герыч снял куртку и бросил ее прямо на пол, в угол. Оказалось, что на шее у него, будто кулон, висит медаль «ХХ лет РККА». Артур прошел вслед за ним непонятно куда по совсем пустым комнатам. Когда-то в детстве он бывал здесь. Ничего, кроме старинного паркета, мелкого, уложенного елочкой, в этом жилье не осталось. Только в одной проходной комнате кто-то спал на полу, на ложе из какого-то тряпья, накрытый старой черной шубой синтетического меха. Они остановились в последней комнате, в торце дома, с множеством окон.