Грешники. Внебрачная дочь - стр. 13
Диктор начинает читать стих Есенина. Вникаю в слова и понимаю, что лучше включить плазму и посмотреть какой-нибудь триллер. Не потому что стих мне не нравится. Просто, куда не ткну пальцем, всегда нахожу какие-то знаки судьбы, указывающие на мои ошибки:
«Я помню, любимая, помню
Сиянье твоих волос.
Не радостно и не легко мне
Покинуть тебя привелось…
Я помню, ты мне говорила:
«Пройдут голубые года,
И ты позабудешь, мой милый,
С другою меня навсегда…»
И сердце, остыть не готовясь,
И грустно другую любя.
Как будто любимую повесть,
С другой вспоминает тебя…»
Дослушав, извлекаю наушники из ушей. Бросаю туда, куда недавно отправила их Мелисса. Прикрываю глаза и снова окунаюсь в мысли об Анне.
Вспоминаю её образ. Несколько раз порывался отправиться к ней на родину. Но каждый раз меня что-то останавливало. Что бы я ей сказал при встрече? Прости, я погорячился? Наговорил того, чего не стоило? Я её не любил. А когда потерял, понял, что кроме Эн не было у меня в жизни ничего лучше. Время утекло как вода. Анна должна была научиться жить без меня. И я не стал повторно ломать её судьбу.
Кэтрин тоже от нас сбежала. Проявила солидарность к племяннице. Мать к ней сильно привязалась. Долго переживала из-за её отъезда. Пыталась промыть мне мозг. Я запретил ей вмешиваться в мою личную жизнь. Если не ошибаюсь, мама всё ещё поддерживает с ней связь.
Думаю об этом, и меня будто кипятком обдаёт. Напрягаю мозг.
«…С тех пор, как уволилась с работы, с мудаком-царевичем больше не пересекалась. Редко созваниваемся с его матерью. Я для неё, что-то типа личного психоаналитика…»
— Твою мать!
Подрываюсь с кровати. Хватаю телефон. Скрываю номер в настройках телефона. Набираю Кэт.
К горлу подкатывает сумасшедшее волнение. В ушах гремит пульс. Несколько долгих гудков выворачивают душу наизнанку. А затем случается оглушительный взрыв:
— Алло.
Я молчу. Если бы и хотел что-то ответить — не смог бы. Спазм от нервов сковал мышцы шеи. Едва справляюсь с дыханием.
— Я слушаю вас. Говорите. Алло? Алло! Вы меня слышите? Кто это?
Вырубаю звонок. Долгое время втыкаю в одну точку. Пытаюсь ещё раз проанализировать каждую интонацию. Не знаю, сколько времени проходит с момента моего погружения в самого себя.
Блять, оказывается, за все эти годы голос Кэтрин я подзабыл.
По спине скатывается снежная лавина. На месте топтаться уже не выходит. Мне нужно убедиться. Только в чём? В чём, мать твою, Итан? Что тобой не овладела паранойя?
Вскочив в пижамные брюки и накинув на себя первый попавшийся свитер, как есть, нараспашку, вылетаю на балкон. Пытаюсь закурить. Успокоиться. Привести атомную смесь из крови и адреналина в норму. Ни хрена не выходит. Руки неконтролируемо трясутся. Тогда решаюсь на безумный шаг. Вылетаю из номера. Быстро достигаю соседнего. Сердце в груди превращается в омлет.
Рехнулся! Я, блять, совсем рехнулся! Какого черта творю?
Стучу в дверь.
Похер. Будь что будет. Утолю любопытство, если что, извинюсь. Скажу, перепутал номера.
А что если… там она..? За дверью? Которую уже хочется к черту вынести плечом.
Господи, а если её там нет?
Дверь распахивается и в этот момент вся жизнь у меня проносится перед глазами. Сердце, собрав себя из ошмётков в единый мышечный узел, принимается с утроенной силой качать кровь.
Эн…
Моя Энни…