«Гремя огнем». Танковый взвод из будущего - стр. 16
– Смирно!
Васюков наконец заткнулся и замер.
– Воды!
Плеснув на слипающиеся от многодневного недосыпа глаза, капитан начал приходить в себя, голова заработала. Книжка в невзрачной серой обложке. «Левицкий. Русско-японская война 1904–1905 гг.». Без привычных ятей и еров, но вполне понятно. Кондратьев перевернул страницу. Там то же самое, а ниже: «Государственное военное издательство наркомата обороны Союза ССР. Москва – 1938».
– Это что? Что это такое?
– Книга, тов… господин капитан.
– Ваше благородие, – автоматически поправил Кондратьев, – сам вижу, что книга. Что это за «наркомат союза сэсэр»? И почему год издания такой?
– Так я же вам и говорю, това… Ваше благородие, господин капитан…
Капитанского терпения хватило всего на полминуты этого бреда.
– Молча-ать! Пьян, скотина?!
– Никак нет! Правду говорю, святой истинный. – Николай торопливо осенил себя крестным знамением. – У меня и документы есть! И на автомате год гляньте, товарищ капитан!
Из содержимого книжки, именуемой красноармейской, явствовало, что перед Кондратьевым стоит Васюков Николай Агафонович… одна тысяча девятьсот двадцать шестого года рождения??? «Красноармеец»! Что это? Чья-то мистификация? Но чья? И кому могло потребоваться мистифицировать его, капитана Кондратьева? Невелика птица. А вдруг действительно весь рассказ правда? Ведь вчера эти странные машины, которые Васюков называл танками, он видел сам, своими собственными глазами.
Капитанские мысли понеслись галопом. Итак, что мы имеем? Книга? Ерунда. В типографии можно отпечатать все что угодно. Красноармейская книжка с годом рождения? То же самое. Необычное оружие с годом выпуска? Это уже кое-что, но мало, катастрофически мало. А вот сами танки… И люди. Но где они сейчас?
– Километров десять отсюда!
Про километры Кондратьев представление имел, недаром академию окончил.
– Дорогу показать сможешь?
– Никак нет, темно было.
– Болван!
На самом деле невелика беда. С неисправным танком на буксире далеко не уйдут, а дорог тут мало, никуда не денутся. Значит, найти и доложить. Нет, не так! Отправить казаков на поиски, а самому с докладом – к генералу. Во-первых, кто-нибудь может опередить, а упускать такой момент для стремительного взлета своей карьеры Кондратьев не собирался. Ведь перспективы открывались широчайшие: техника из будущего, оружие, люди. Дух захватывало. И он, капитан Кондратьев, нашел их первым. Во-вторых, неисправную машину потребуется эвакуировать по железной дороге, без письменного приказа командира корпуса никто вагоны не выделит. Русские войска отступают, страшно подумать, что хоть один танк достанется японцам. Капитан выглянул из фанзы:
– Клейнбурга ко мне, бегом! – И, повернувшись к Васюкову, спросил: – На лошади ездить умеешь?
– Так точно!
Одной проблемой меньше. Подпоручик явился быстро, будто возле двери ждал.
– Александр Вильгельмович, принимайте командование над обозом и ведите его к Телину, здесь уже недалеко.
– Есть! А вы куда же?
– Обстоятельства изменились, я в Телин, срочно. Да, казачков я у вас заберу.
Подпоручик бросил взгляд на Васюкова, но догадки оставил при себе.
– Разрешите идти?
– Идите. И урядника пришлите ко мне.
Капитанский приказ бородатому уряднику не понравился. Люди и лошади устали, а тут гнать их неведомо куда. И зачем? Машины железные, мерзко воняющие, искать. Однако возразить решительно настроенному офицеру не осмелился, три парных дозора направились в обратный путь. Остальные с Кондратьевым и Васюковым поспешили в Телин, где, по предположению капитана, должен был находиться штаб корпуса. Ноги заряжающего, сидящего на низкорослой казачьей лошадке, едва не задевали землю, но никто над ним не смеялся, не до того было. А лошадь все-таки жалко.