Гражданский арест. Статьи, не попавшие в Сеть (сборник) - стр. 7
Есть еще, правда, Партия любителей пива. Но и она вроде бы приторговывает голосами на выборах.
В годы перестройки партийное строительство началось с забавной истории. Первая альтернативная партия – забытый ныне Демократический Союз – провела съезд и избрала руководство. Вновь избранное руководство отпраздновало свою победу банкетом, на котором перепилось и устроило сексуальную оргию. Наутро, протрезвев и раскаявшись, лишило само себя – за непристойное поведение – только что полученных мандатов. Все это – кроме самоисключения – повторилось затем в стране несчитанное число раз.
В Петербурге есть Партия автономистов; раньше она была радикальнее и выступала за отделение города от страны. Ее можно назвать поэтому национально-освободительной. Состоят в ней человек шесть. В питерском СПС и «Яблоке» счет членов идет на десятки голов – правда, каждая голова на зарплате. Однажды (правда, уже много лет назад) меня пригласили на заседание местного отделения Партии народной справедливости – приезжал ее лидер прокурор Казанник. Помните такого? А в другой раз обратилось за интеллектуальной помощью Движение в поддержку армии. Моя первая жена состоит в КПРФ. Моя дочь дружит с национал-большевиками, которых исследует как социолог. Была у меня подруга-немка – депутат ландтага от партии зеленых; теперь, если не заболела СПИДом, наверное, в бундестаге. Но в заключение этой скучной статьи о бесперспективности партийного строительства в современной России мне хочется поведать о другой приятельнице, сделавшей, не исключено, самый мудрый выбор.
Чрезвычайно хорошенькая и бойкая, она к двадцати пяти годам стала кандидатом наук и старшим преподавателем кафедры научного коммунизма в Московском университете. Одновременно подрабатывала на приличную жизнь полупроституцией. «Полу-» – потому что не иностранцы выбирали ее, а она – иностранцев. Платили ей редко долларами, а чаще – совместными походами в «Березку». Однажды она пригласила меня в университет на выступление новой политической звезды – ректора Историко-архивного института Юрия Афанасьева.
В битком набитом зале Афанасьев пламенно говорил часа три. О социализме с человеческим лицом, который мы наконец-то начали строить. О возвращении к подлинно ленинским нормам партийной жизни. О Латвии, Эстонии и Литве – историческая несправедливость, но исторически необратимая несправедливость, так он высказался.
– Знаешь что? – сказала мне после афанасьевской лекции Лена. – Я приняла решение. Я с этим завязываю!
– Ты перестанешь спать с иностранцами?
– Я уйду из университета!
И ушла. И вышла замуж за итальянца. И укатила с ним в солнечную Италию. Он граф, у него есть фабрика, клиника и, разумеется, замок. С Галиной Васильевной Старовойтовой она тоже дружила, и та, если не ошибаюсь, успела у нее в Италии погостить.
Не приходя в сознание
Говорят, с прошлым нужно расставаться смеясь. Книга Бориса Ельцина «Президентский марафон»[3] смешнее любого Пелевина. Но это гоголевский смех: городничий, не приходя в сознание назначивший себе ревизора, имеет полное право обратиться к «дорогим россиянам» с сакраментальным: «Над кем смеетесь? Над собой смеетесь!» Да ведь и впрямь… Мы его выбирали, мы его терпели, мы его не отправили «методом конституционного принуждения», как говаривал покойный генерал Рохлин, на многажды заслуженные нары – что ж нам теперь остается? Слезы вытирать?