Гражданин начальник - стр. 29
– Когда мы вышли из ресторана, было уже темно, – начала женщина слабым голосом. – И вдруг появляется этот самый…
Сложив руки на столе, Пафнутьев сидел, уставившись взглядом в стену, на которой висели отвратительно сработанные отмычки, целая связка кривых, мятых, жеваных гвоздей, которые, тем не менее, в преступных руках работали не хуже родных ключей. Но Пафнутьев не видел отмычек, он опять брел по переулку, всматривался в следы протектора на мокрой земле, щупал свежие доски забора, в который неосторожно врезались мотоциклисты, удирая с места убийства.
«Так, – проговорил он про себя с вялой медлительностью, – постараемся прокрутить еще раз… На заборе должны были остаться ворс и кровь… Допустим, я буду знать группу… А на фига мне группа крови, если нет подозреваемого… Водитель Пахомов… Характеристика с места работы? Можно, но что она даст? Жена… Да, там еще жена… Голдобов со своим сочинским алиби… Колов, который с утра так разволновался, что принялся звонить прокурору и чего-то там лопотать… Скажите, какой впечатлительный… Теперь еще Анцыферов весь издергался… Что он хочет услышать? И что я должен ему сказать? Ладно, разберемся. А на заборе должен остаться ворс от куртки, а на куртке – занозы от свежих досок. И ушиб на левой руке, локте, плече, а может быть, он и коленкой приложился…»
На этом месте мысли Пафнутьева неожиданно прервались – дверь распахнулась, и на пороге возник прокурор – молодой, подтянутый и взволнованный.
– А, ты уже здесь, – проговорил удовлетворенно. – Зайди ко мне. Прямо сейчас. – В голосе Анцыферова звучало нетерпение. – Я жду, – успел сказать он еще до того, как за ним закрылась дверь.
– Во дает мужик! – озадаченно проговорил Дубовик.
– Разберемся, – Пафнутьев со вздохом поднялся, по привычке оглянулся на стол – не оставил ли чего, одернул пиджак. Анцыферов уже сидел за столом, куда-то звонил, отрывисто бросая в трубку односложные слова. Пафнутьев сразу понял, что говорит прокурор с человеком, который в чем-то выше его. Еле заметная зависимость проскальзывала в голосе Анцыферова.
– Ну что? – обратился он к Пафнутьеву, еще не совсем расставшись с предыдущим собеседником. – Пришел? Хорошо… Ближе садись. Что нового?
– Колбаса опять подорожала. Теперь я на свою месячную зарплату могу купить два-три килограмма, притом не самой лучшей. Ужас какой-то!
– Да? Это хорошо. На месте происшествия был?
– Свинью ты мне подложил, Леонард. Не пойму вот только – за что? Вроде не ссорились, на место твое не мечу…
– Подожди! – остановил Анцыферов. – Что ты несешь? При чем здесь колбаса? В каком смысле свинью?
– В самом полном. Приехали отчаянные ребята, бабахнули из какой-то штуковины, завалили мужика и были таковы. Все. К моему приезду труп убрали, кровь смыли. И ты, Пафнутьев, иди и узнай, где преступники в настоящее время водку пьют.
– Что, совсем глухо? – опечаленно спросил Анцыферов, но Пафнутьев с удивлением заметил, что в голосе прокурора нет сожаления. Он произнес эти слова чуть ли не с облегчением.
– После того как выстрелили, тут же свернули в переулок. А там асфальта нет, земля после вчерашнего дождя сырая… Ну, если присмотреться, то следы, конечно, увидеть можно…
– Следы?! – вскрикнул Анцыферов. – А говоришь, ничего не обнаружено! Значит, что-то все-таки есть?