Грани пустоты - стр. 42
Стюард кивнул, сосредоточенно сведя брови на переносице, а Николай почувствовал, как ледяная капля пота скатилась по спине. За каждым новым люком их мог ждать провал… Так сильно он не боялся с самого детства.
– Связь будем держать по передатчику. – Он протянул небольшую рацию. – У вас не больше часа.
– А что будет через час? – одними губами спросил Николай.
– В отсеке кончится воздух. Возможно, «Галактика» сдетонирует.
Чего-то в этом духе ожидал Николай с самого первого раза, как оторвался от Земли.
Капитан сжал их плечи и кивнул. Подходящих слов уже не находилось. Они рисковали не больше, чем все остальные пассажиры. Вернее, не меньше – если случится провал, то один на всех.
С противным скрипом люк сдвинулся в сторону под усилием стюарда. Николай, как в тумане, чувствовал чужие руки, пропихивающие его вверх, навстречу неизвестности. Перед ним были кеды на тонкой подошве и узкий лаз, пробраться по которому можно было лишь ползком. Металлические стены, эхом разносившие каждый шорох.
Сзади с тем же скрипом вновь закрылся люк. Все остальные звуки отрезало, теперь только они двое и сбившееся дыхание.
– Полезем по перекрытиям между уровнями. Прямо над нами оранжерея, потом кинозал. А правее будет техническая зона, где находится панель, – негромко произнес стюард и двинулся вперед. – Кстати, я Ворс.
Какое странное имя.
– Николай. – Собственный голос звучал жалко и слабо. Поэтому он кашлянул, для вида прочищая горло. – Ворс, а зачем нужны два человека? Панель не запустить в одиночку?
– Чтобы хоть один смог до нее добраться, – глухо ответил стюард. – Если остальные отсеки разнесло… В технической зоне есть скафандры. И тогда мне понадобится помощь.
– Но я никогда… – Николай ошарашенно замер.
Ворс обернулся, насколько позволял узкий лаз. В его пронзительных серых глазах не было и капли страха. Или он прекрасно владел собой.
– Не переживай, в космос пойду только я, помощь понадобится на корабле, чтобы я смог вернуться.
Через несколько метров они уткнулись в первый люк. Стюард приложил к нему руку и надолго замер. Но Николай не выдержал в давящей тишине и минуты.
– Что ты делаешь?
– Вентиляционные туннели укрыты мощным теплоизолятором, как и отсеки. Но сами люки в переходах, как правило, – просто кусок металла. Если впереди ничего нет, металл быстро остынет. Я почувствую разницу температур.
– Вот же черт…
Желание уползти назад, укрыться, вернуться в «Видовую» стало невыносимым. Николай впервые кожей ощутил, насколько близко к смерти он находится.
Когда взорвалась бомба, его накрыла волна паники. Она лишала рассудка и здравого смысла, превратив умного человека в беспорядочно мечущееся животное. Тогда смерть ощущалась инстинктами, это было совсем другое. Общее, массовое, бессознательное. Он выжил, вокруг были другие люди и призрачный шанс на спасение.
А сейчас он в полностью ясном сознании. И понимал, прочувствовал на всех уровнях забившегося в пятки разума, что конец может наступить сразу, как только откроется люк. Этот или следующий, уже неважно. Как он мог добровольно залезть сюда? О чем только думал, когда соглашался?
Отказаться от жребия, от выбранной случайно судьбы – и никто бы не смог запихать его сюда насильно.
Началась клаустрофобия, стены давили и лишали воздуха, которого еще должно быть в избытке.