Грани Безумия - стр. 28
– Так, понятно.
Я подошел к девушке, взял ее на руки и стал спускаться по лестнице. Выйдя из дома, пошел сразу к автомобилю, где уже ждал Габриэль. Друг все слышал, я в этом не сомневался. Увидев нас, он открыл заднюю дверцу машины, куда я усадил девушку и сел рядом с ней.
Дорога до города прошла в полном молчании, однако эта тишина была слишком удушающей. Мне было бы проще, если бы девушка кричала, плакала, ну или проявила хоть какую-то эмоцию. Но она молчала, невидящим взглядом уставившись перед собой.
Когда мы въехали в поселок, где проживала чета Разиных, я все-таки нарушил молчание: – Передай своему папаше Алексия, что за кровь платят кровью. Только в отличие от него, я тебя не убил и не искалечил, а лишь обесчестил. Твой отец нарушил соглашение, обокрав на крупную сумму моего отца. Но это лишь маленькая проблема, по сравнению с тем, что он сделал с моей сестрой. Ты, не кормишь червей в земле, а вот она да. Хотя Бьянка тоже была молода, красива и невинна, как и ты, готовясь к свадьбе. Ди Лауро не прощают, когда трогают кого-нибудь из членов семьи. И это лишь начало войны. Клан ди Лауро объявляет войну твоему отцу.
Закончив свой монолог, вылез из автомобиля, обогнув его открыл дверь со стороны Разиной и взяв девушку выше локтя вытащил из машины, затем бросив ее на пороге ворот их особняка, занял место рядом с Габриэль и приказал ему уезжать.
11. Глава 11
Алексия.
Лицо и оголенную грудь обдувает прохладный ветер, впивающийся в кожу миллионами иголок и раздувая растрепанные пряди моих волос. Кажется, я даже чувствую, как скудная и бледная внешняя оболочка моего тела натянута на череп, а позвоночник вытянулся вдоль твердой поверхности, на которой я лежу. Настолько мои чувства обострены. Но это только физически. Внутри я пуста. Словно с первым толчком внутри, похититель выбил из меня все эмоции, веру в этот мир и желание жить.
Не таким я представляла свой первый раз. В море лепестков роз, на мягком матрасе посреди бунгало на островах, куда мы планировали поехать на медовый месяц. Мягкий, обходительный Влад, покрывающий каждый сантиметр моего тела поцелуями.
Вместо нежности я получила грубость. Меня по-хозяйски лапали татуированные руки неотесанного неандертальца. Его толчки и движения во мне казались самыми болезненными ощущениями, что я когда-либо испытывала в своей жизни. Меня будто натирали наждачкой изнутри и все, что я могла делать это лежать и не дергаться, безмолвно глотая слезы.
Переворачиваюсь набок, превозмогая давящую бетонной плитой слабость и ноющую боль внизу живота, и упираюсь щекой в холодный грунт. Сворачиваюсь калачиком, поджимая колени к груди. Пышная юбка платья, которое теперь мне кажется абсолютно нелепым, опутывает мои лодыжки, а лоскуты оборванной ткани прилипают к липкому от спермы животу. Зажмуриваюсь до боли, пытаясь прогнать воспоминания последних часов и озлобленный, похотливый взгляд, нависавшего надо мной мужчины. Одинокая слезинка стекает по виску. Это все что я могу из себя выдавить. Хочется превратиться в кусок льда.
Не знаю сколько я так пролежала, до того момента, пока знакомые мне ворота не начали открываться передо мной и шины не зашуршали по гравию подъездной дорожки у дома. Я начала молиться, чтобы меня не заметили и тяжелый внедорожник перемолол мои кости в труху. Но вместо этого он затормозил прямо рядом со мной. Водительская дверь распахивается. Знакомые черные ботинки подходят ко мне.