Графоманка - стр. 41
- Секс, Лера, это не только обмен биологическими жидкостями. Это эмоции. В первый раз - это как на американских горках. Сначала страшно от неизвестности, а потом - такой восторг! А твоя невинность, интеллект и тело, как джекпот, как флеш-рояль. Ты мой каприз, понимаешь? Я не смогу отказаться. Ты мне должна, да и я не джентельмен, как ты догадываешься. Мы сейчас с тобой медленно набираем высоту. Плавно… страх сменится любопытством. Давай посмотрим, как скоро?
Граф прокатился ладонями по ее плечам, мягко обхватил запястья, которые Лера свела у груди.
Искуситель…
- Расслабься… не заставляй меня выкорчёвывать из тебя женщину!
И Лера расслабилась. То есть, попыталась сделать это настолько, насколько это было возможно, чтобы не терять контроль. Ее снова крупно затрясло.
- Ухх, кому-то явно не хватает разрядки? Ты искришь от напряжения, Лера.
Он расплел ей руки и прижал ее ладони к стене.
- Так и будешь все делать с закрытыми глазами. Ты кого-то представляешь что ли? Может, меня? Я тебя пугаю или нравлюсь?
Наверное, он и не ждал ответа, но Леру эти вопросы сводили с ума. В том окружении, в котором воспитывалась Новодворская, бытовал стереотип, что вопрос «нравлюсь ли я тебе» должен быть озвучен мужчиной до того, как женщина окажется с ним голой в душе. Во всяком случае, точно до того, как его руки окажутся на ее груди.
Лера сильно сжала челюсти. До судорог свела колени. И вся она стала колючая от мурашек. Руки резко исчезли, но вернулись в мыле. Скольжение мужских ладоней по Лериному телу внезапно приобрело смысл.
«Он решил нас помыть?» - удивилась сильная личность.
«По-моему, это он так ухаживает…» - осторожно предположила женщина.
Намылив ей спину, Граф снова скользнул мозолистыми, вполне крестьянскими грубыми ладонями к нежной груди. Обвёл ласково, смял, как будто, сдерживаясь, собрал пальцы вокруг каменных сосков, запыхтел ей в шею, как самовар. И Лера, к стыду или к счастью, не могла пошевелиться, словно парализованная мощным нейротоксином. Ждала, замерев, когда он остановится, в каком месте, и боялась пропустить этот момент из охватившего ее оцепенения.
И где те границы, за которые ему никогда не выйти? Что он должен сделать, чтобы она сказала «стоп, хватит», и тем самым обрекла себя на дальнейшие истязания. А он уже спускался медленно вниз по ее животу. Мучительно медленно, впитывая ее предательские вибрации шершавыми ладонями.
Вот сейчас. Ещё чуть-чуть. Ещё немного.
Просто Лера никогда раньше не испытывала такого. Ее впервые гладили ненавистные мужские руки так нежно, как гладят своих маленьких девочек папы, но так не по-отцовски вожделенно, что она тонула в странном трепетном ожидании того, что никак нельзя было допускать! И с каждой секундой оно было все ближе.
Если Лера сейчас не остановит дальнейшее наступление на границы ее неприкосновенности, завтра же она будет дома. То есть, там, где ей предстоит в одиночку сражаться с враждебным миром и тараканами. Намёки Графа на возможный несчастный случай или ликвидацию она считала страшилкой, инструментом давления. Хоть сиятельство и не был похож на тех, кто лжёт ради развлечения. Но ежели Лера не хочет, чтобы пальцы этого мужчины коснулись ее влажного секрета, она должна как можно скорее сорвать стоп-кран.
И попасть к нему на крючок? Сгинуть на шёлковых простынях, сгореть заживо от стыда? Она никогда не простит себе, если уступит!