Графоманка - стр. 32
Она проверила дверь, повернув ручку - не заперта. Тихонько шагнула в темноту коридора. Особняк погрузился в тишину, какая бывает в деревнях воскресными вечерами, перед началом новой трудовой недели. Где-то в лесу пел ночной соловей, последний в этом году, заблудившийся в конце лета. Где-то, кажется, пару раз, почти по-человечески ухнула сова. Признаки жизни подавала только гостиная на первом этаже. Там, похоже, звучал блюз и горел камин, судя по дрожащим отсветам на стенах. Лера буквально сползла вдоль перил по лестнице на второй этаж. Добежала в густой темноте до конца коридора и нажала ручку, обитой хрустящей кожей, двери кабинета. Открыто? Лера оставляла на это всего двадцать процентов. По теории вероятности сейчас кабинет должен быть пуст. Она юркнула в дверь и двинулась вглубь, к стеллажам с книгами. В темноте, не разбирая ни слова на корешках, вытянула наугад несколько попавшихся под руку книг и ринулась к выходу.
Блюз стал громче и уже в пролёте между вторым и третьим этажами Леру чёрт дёрнул посмотреть вниз.
С этого места отлично просматривался пятак зоны перед камином. Там, на белых шкурах каких-то диких животных, в мягком свете огня мерцал влажный клубок человеческих обнаженных тел. Трёх. В принципе, она, как человек весьма либеральных взглядов, не осуждала подобный союз, но никогда даже не пыталась представить себе такое. Две нимфы, горячие и шикарные, как из первой десятки рейтинга российских эскортниц, извивались одна над другой валетом. Белокурая голова той, что сверху, находилась между ног той, что снизу. Сзади стоял на одном колене Граф и входил своим орудием в верхнюю. И Лера, как вор (а почему «как», собственно?) стояла и смотрела, как сокращается под смуглой кожей каменная ягодица, как бурлят на спине мышцы, как выделяются вены на руках, сжимающих талию девушки. В общем, никакие не совы это ухали…
Это что? Вот так… можно что ли? Эта картина настолько поразила Леру своей какой-то запредельно-порочной, нежной похотью, что она застыла в пролёте, не в силах отвести взгляда или пошевелиться. Ей казалось, что если она хотя бы вздохнёт, то сразу обнаружит себя. Лера боролась со спазмами в горле и в месте, ниже его на полметра. Она не то что стеснялась вообразить такое, она даже случайно подумать боялась об этом. А тем девушкам всё нравилось, судя по звукам.
И теперь Лера опасалась, что начнёт представлять себя на месте одной из них.
Эта мысль отрезвила. Лера пригнулась ещё ниже и уже ступила на следующую ступеньку, как одна из книг из охапки выскользнула, грохнулась и покатилась вниз по лестнице.
Поднимать ее девушка не рискнула, боясь выронить и все остальные, понеслась вверх, уже не особо осторожничая. Добежала до двери своего «номера» и ввалилась в него, запинаясь в падающем под ноги награбленном.
Дверь изнутри не запиралась. Но можно было ее чем-нибудь подпереть или забаррикадировать. Например, комодом. Лера попробовала сдвинуть - не получилось, лишком он грузный. Кресло больше подошло. Только оно было гораздо меньше комода, а значит менее надёжно в вопросах обороны. Она опустилась в него, выдохнула сквозь отбивающие морзянку зубы и принялась изучать литературный улов.
Ого!
«Граф Дракула» (ха-ха, какая ирония судьбы!) Брема Стокера - одно из первых изданий на русском языке после его реформы; пятый том сборника «Тысяча и одна ночь» Р. Голике и А. Вильборг, подарочное издание 18-го года!