Графиня с изъяном. Тайна живой стали - стр. 21
– Значит, мы никогда не увидим звёзды и солнце? – разочарованно протянула Роза.
Сестра Бертрада на мгновение задумалась, а после всё же поделилась с нами своими мыслями:
– Я не стану говорить «никогда», леди Розалинда. Всё в нашем мире меняется. Кто знает, что будет через день? Через минуту? Поэтому, вполне вероятно, пусть и не вы, а ваши дети или внуки солнце всё же увидят.
Она захлопнула книгу, вызвав облачко пыли, и вернула фолиант на полку.
– Но всё это пустое, – тон сестры Бертрады стал привычно строгим, – Наша задача сейчас – не тратить время на мечты о недостижимом, а учиться жить в мире таком, каков он есть. Откройте ваши книги на странице сорок пятой. Вернёмся к теме урока. Итак, леди Гвендолин, – к моему удивлению и ужасу, она обратилась ко мне, – что вы знаете об одарённых? И каково положение их дел сейчас?
Я медленно поднялась, чувствуя неприятный холодок страха. Обычно я старалась быть незаметной на уроках, чтобы избежать насмешек.
– После… после Войны Магов большинство учений о том, как развить в себе сверхспособности, были утрачены, – начала я тихо. – Волшебные реки истощились, многие пересохли совсем. Люди с даром к магии стали рождаться всё реже.
– Верно, – кивнула монахиня. – В наши дни волшебники управляют маной куда хуже, чем даже десять лет назад.
Остаток занятия прошёл в обсуждении легенд о древних артефактах времён Войны Магов. Большинство считались утраченными, хотя ходили слухи, что некоторые до сих пор хранятся в сокровищницах крупнейших аристократических родов.
Следующим был урок каллиграфии – настоящая пытка для меня. Своей искривлённой рукой я не могла придерживать вихляющий туда-сюда лист бумаги, потому буквы выходили неровными.
После обеда настал черёд работы в саду. Монахини распределили нас по грядкам: сегодня нужно было собирать урожай ночецветов, редких грибов, растущих только в особой магической почве. Я попала в группу ск Розалинде и Мари.
– Смотри как надо, – Мари показала, как правильно срезать гриб у самого основания, чтобы не повредить грибницу. – Ножом под углом, одним движением.
– У тебя хорошо получается, – заметила я, наблюдая за её действиями.
– Ещё бы, – хмыкнула она. – Я дочь мелкого купца. Он торгует грибами, и я обязана знать, как их собирать.
– А я-то думала, что Мари Тилби – дочь графа, – подмигнула Розалинда.
– Не смешно, – Мари шутливо бросила в неё щепотку земли. – Мой отец едва сводит концы с концами. И меня отправил сюда по королевской программе: половина оплачивается короной, и я, когда закончу обучение здесь, буду обязана отработать во благо государства пять лет.
– Как это? – поинтересовалась я.
– Королю необходимы не только солдаты, но и те, кто умеет писать и считать. После обучения я вернусь домой и стану работать в королевской канцелярии.
Этот разговор открыл мне глаза на нечто, о чём я никогда не задумывалась: мир за пределами аристократических кругов, где люди жили совсем иными заботами.
День пролетел незаметно, впервые за всё время в аббатстве я не чувствовала себя одинокой и никому не нужной.
Вечером, сразу после ужина, Розалинда, сказав нам:
– Я ненадолго кое-куда отлучусь, ждите меня в комнате Гвен, – куда-то испарилась.
Мы с Мари удивлённо переглянувшись, отправились в наше крыло.
– Как думаешь, куда она побежала? – спросила я, присаживаясь на край кровати.