Графиня де Монферан - стр. 34
К огорчению Николь, полностью отсутствовали любые овощи. Спрашивать она постеснялась, но с неудовольствием заметила, что после еды осталось ощущения тяжести: ей явно не хватало салата или огурчика.
Больше всего юную графиню удивили даже не стол со стулом, а потрясающая сервировка стола: белая скатерть с изящной розовой вышивкой по краю, тонкий фарфор, расписанный нежными розовыми бутонами, и бокал розового стекла на витой ножке в форме раковины. В который месье Гаспар, элегантно склонившись, лично налил ей холодный медовый взвар.
Тащить в дорогу такое богатство ей казалось не слишком разумным, даже бессмысленным, тем более что после того, как она поела, секретарь уселся на её место и, не морщась, воспользовался той же посудой. Остатки трапезы частично были переданы солдатам, которые расположились чуть вдалеке.
Пока лошади отдыхали, Николь успела прогуляться до ближайших кустов – и прокляла все на свете, путаясь в юбках и собственных панталонах. Вернулась она оттуда настолько раздражённая, что господин де Шерпиньер аккуратно заметил:
– Ваше сиятельство, я думаю, что стоит подыскать вам хотя бы горничную. Я очень сожалею, что сейчас никто не может оказать вам подобной услуги. Вам нужна бы ещё и компаньонка, но, увы, приказ господина графа был однозначен: компаньонку он вам предоставит в столице, а до того придётся немного потерпеть, госпожа... – секретарь развёл руками и вздохнул.
***
Вечером трактир поразил Николь своей убогостью: щелястые стены комнатки продувались всеми сквозняками, окно без стекла закрывалось ставнями. Всю ночь над ухом гудели комары, не давая нормально выспаться, да и жуткий соломенный тюфяк, который господин Гаспар лично застелил белоснежной простыней, не подпуская к графине трактирную служанку, колол грубыми стебельками.
Чтобы расшнуровать одежду, служанку все равно пришлось пригласить в комнату, и та долго и неловко возилась с лентами. Зато Николь смогла выпросить у неё кувшин тёплой воды и обтереться перед сном влажным полотенцем.
Было одновременно жарко и душно, но приходилось натягивать на себя покрывало, чтобы комары не сгрызли окончательно. Где ночевал секретарь – Николь не знала. Комната в трактире была только одна, и за дверью всю ночь стояли охранники, меняясь раз в несколько часов.
С утра уставшая девушка снова пережила процедуру одевания и поразила своим бесстыдством даже трактирную служанку, наотрез отказавшись напяливать панталоны.
– Нет-нет, это не нужно…
– Как же, госпожа графиня?! Куда же я их дену? – растерянно спросила толстуха, прижимая комок батиста к собственному животу.
– Просто сверни их и сунь в сундук.
Дебелая селянка, которая и была служанкой в этом трактире, только вздохнула, исполняя барский каприз. Что она подумала про себя – так и осталось неизвестным Николь, но эти мысли тётки явно были далеки от благостных. Впрочем, юной графине было уже наплевать, кто и что думает: «Первым делом закажу себе нормальные трусы!».
Завтракать пришлось остатками ростбифа и одной из птичек в помещении трактира, откуда солдаты выгнали всех, даже хозяев. Самое удивительное для графини было то, что никто из путешественников даже не посмел возмущаться. Все посетители дожидались на улице, сидя на траве во дворе, пока их светлость изволит откушать.