Графъ - стр. 15
«Или, вернее, с чего начать?»
- Что ж мне с тобой делать, - озвучил Глеб первый вопрос и поскреб бороду, обдумывая второй.
- Отпустить? - подсказала Новодворская.
Он перестал дразнить ее телефоном. Просто положил его на стол, так, чтобы она видела.
- Не могу.
- Почему?
- Потому что заказали тебя для меня сверху, - объяснил Глеб.
Валерия перестала пытаться воздействовать на свой телефон силой мысли и подняла на хозяина ясные очи.
- В смысле … насколько сверху?
- Выше не бывает, - куражился Граф.
Взмахнула ресницами вверх и влево, уставилась в изображение отца нации.
- В правильном направлении мыслите, Валерия Ильинична, - подтвердил Глеб с сильным грузинским акцентом.
- Ну, хорошо… - дёрнула правым плечом и уголком рта. - Допустим. А я здесь причём?
- Тебе, как журналисту, должно быть понятно, что компромат - это инструмент управления.
- Ну и?
- Ну, и поскольку бюджет на его сбор в нашем отечестве разворован руководителями ведомств, простым исполнителям приходится вертеться, проявлять смекалку. Со смекалкой у них тоже все плохо, поэтому они наняли тебя. Использовали тебя, Новодворская. Развели, как лоха.
Девчонка замерла, рот свой хищный приоткрыла. Что, милая, обтекаешь? Это тебе за душ из виски и льда.
- Почитал я тут твой бложик. Так это у вас называется? - Глеб, наконец, вспомнил, что может позволить себе более расслабленную позу. Откинулся на спинку кресла почти горизонтально. Кресло под ним скрипнуло. Он даже задумался, не перебарщивает ли со спецэффектами. - Хлестко, местами остроумно. Но такое ощущение… - он все-таки решил встать, потому что захотел посмотреть на ее реакцию из положения «сверху». - Что у тебя мужика давно не было.
Ну и зачем он это сказал? Глеб, соберись!
Он не дал себе дойти до неё, остановился в двух шагах и присел на край своего стола. Занял руки: взял карандаш и прокрутил его в заднице одного известного политика. Говорят, только у трёх человек в стране есть такая сувенирная точилка. И Граф единственный, кто ею пользуется.
- Ты с кем-то консультировался или сам к такому гениальному выводу пришёл?
Вот борзая. Хамит.
- Более того, - Глеб подул на отточенный до холодного оружия грифель. Прицелился им в Новодворскую, как будто портрет с неё собирается писать. - Я убеждён, что ты его очень хочешь.
Он вернул карандаш на стол. Шагнул ближе. Теперь до неё руками подать. Но Глеб убрал их в карманы. Услышал, как девчонка сглотнула.
- А ты мне его предложить собираешься?
Не сложно догадаться, так-то…Смешная. Но пахнет… чем-то знакомым. От чего сводило желудок. Он поймал аромат ещё утром, но тогда его перебивал запах виски в ее волосах и на коже. Думал, показалось, и вот опять. Что же это за духи такие кисло-сладкие с чём-то пряным. Вкусные с точки зрения питания. Не цветочные, чё он шмель что ли? Нет. А такие… как лакомство. Точно! Как десерт.
Он сделал ещё шаг совершенно рефлекторно. А она попятилась, набирая заднюю скорость, не глядя в зеркала, снесла на пути дорогую антикварную арт-хрень, которую ему подарили на прошлый день рождения. Она бы ещё что-нибудь уронила, если бы не стена.
Вот и стой там, где стоишь.
И она стояла и дразнила глубокими вдохами. И губами... Он же их так и не попробовал.
- Мне нравится твоё внезапное жизнелюбие, - вытащил руки из карманов и упёрся ими в стену за ее плечами. Наклонился к уху и продолжил почти шепотом: - Вчера ты, помнится, просила казни, а сегодня крылышками бяк-бяк и на рот мой пялишься.