Грабли сансары - стр. 8

Ася моргнула. Она и не переживала. Она вообще не думала об этом.

Потом мамы обнялись и отправились на кухню «посидеть», как они любили. Лариса ради Вероники всегда доставала красивые бокалы и сервизные тарелки. В этот раз даже папа на что-то сгодился, потому что Вероника сказала, что у нее стресс и нужно что-то покрепче. И Алексея отправили в магазин. Вино он, конечно, принес не то, второй раз идти отказался, бурча, что «баловство это все за такие деньги», получил тарелку жареной картошки и мрачно унес ее к ноутбуку со словами: «Пойду попишу».

Когда пришли Богдан Семенович с Гришей, мамы уже решили, как они назовут «нашу девочку», в какую школу ее отдадут, в какой вуз пристроят и куда отправят молодых в свадебное путешествие.

Богдан Семенович все понял быстро. И отвесил Грише подзатыльник.

У Гриши при этом было такое выражение лица, что Ася кинулась к Грише на грудь с криком:

– Не бейте его, это я виновата!

– Они что, в комп влезли? – шепотом спросил Гриша. – Переписку нашу прочитали?

– Тест на беременность нашли, – всхлипнула Ася.

– Что? – оторопел Гриша.

– Хоть один упрек в ее адрес, и ты труп, – отчеканил Богдан. – Сели оба.

Сели не только Гриша с Асей. Сели и Вероника с Ларисой. И даже Алексей, который пришел из соседней комнаты поздороваться, уселся на старенькую табуретку.

– Выхода два. Рожаем или не рожаем? – спросил Богдан.

Асю начало слегка поколачивать на нервной почве. Она смотрела на каменное лицо Гриши и пыталась понять, что тот думает. Рассердился? Обиделся? Он больше не будет с ней? У нее задрожали губы и руки, и она кинулась к Грише на шею.

– Я люблю тебя, – всхлипнула она, – прости. Прости. Прости. Не сердись, я не думала, я не хотела. Я люблю… Только не сердись на меня… Пожа-а-алуйста…

Асе захотелось упасть на пол и замолотить ногами и руками, как в детстве. Она была так счастлива эти две недели. Как никогда в жизни. А сейчас у Гриши такое чужое лицо, и как это можно пережить? Она плакала, всхлипывала и вытирала слезы кулачками. А Гришино лицо расплывалось перед ней, и ей казалось, что он уходит от нее навсегда, и от этого она плакала еще безутешнее.

Она слышала гвалт, но не различала отдельные голоса. Но когда почувствовала на спине Гришины руки, среагировала мгновенно. Прижалась, уткнулась, вдохнула его запах, подалась к нему всем телом.

– Тихо, тихо, тихо… – говорил Гриша.

И голос у него уже был нежный, а не злой.

– Я сам дурак…

– Идиот, – поддакнул Богдан.

– Горько! – сказала Вероника.

Когда успокоились, принесенное выпили, наготовленное съели, кто-то спросил:

– А жить они где будут?

Все удивленно обернулись на голос, который принадлежал Асиному папе. Все это время Алексей не принимал участия в бурном обсуждении, о нем почти забыли.

– Они же теперь типа семья, – усмехнулся он. – Жить должны вместе. А где?

Гриша беспомощно посмотрел на родителей. Ася – на Гришу.

– Вообще-то, по уму, – продолжал Алексей, – и свадьбу нужно сыграть. И так перед соседями стыдно…

– Мы твои соседи, – отмахнулась Вероника, – перед нами тебе стыдно? Нет, свадьбу можно пока не играть. Сейчас с этим не спешат. Слышали, Хью Грант женится? В пятьдесят семь лет, между прочим, на женщине, которая ему двух детей родила…

– Да-да-да. – Лариса остановила подругу, которая сутками сидела дома и была в курсе всех свадеб всех знаменитостей мира. – Но Леша прав, с жильем надо что-то думать.