Готамерон. Том III. Вестники бури - стр. 16
Плюнув в воду, Александр посмотрел на правую руку. Оба пальца сильно кровоточили. Сумка с зельями и повязками осталась на берегу. Отлепив от камня ржавое лезвие, он швырнул его во мрак.
– Зачем? – возмутился страж. – Мне как раз копье нужно. Я бы отнес ее нашему кузнецу…
– Правь к берегу.
Плот снова качнулся. На этот раз сильнее прежнего. Александр упал на колени и схватился за бревна. От мысли, что придется тонуть в мерзкой воде среди бледных рыбок, сердце чуть из груди не выскочило.
– Фалез ты в своем…
– Вот дерьмо!
Раздался плеск и ворчание, отдаленно похожее на человеческое. Александр повернулся, краем глаза успев заметить тупую, чешуйчатую морду. Треугольная голова, прикрытая слипшимися волосами, замаячила у ног ополченца. Огромная лапа с острыми когтями потянулась к нему. Из глотки против воли вырвался крик: «Руби». К счастью, бывший кожевник со шкурами не церемонился.
Наточенное лезвие прошлось по длинной конечности. Вырна заворчала и подалась на глубину, но лапу забрать с собой не успела. Фалез ухитрился ударить еще раз, едва не перевернув плот.
– Отродье Ниргала! – воскликнул толстяк, плюнув вослед рептилии.
Александр отчаянно работал веслом, совсем забыв о порезах. Фалез стал загребать воду рукой с другой стороны. Вдвоем они подвели бревенчатое судно к берегу. Там он кинулся к мешку, достав склянку с лечебным эликсиром. По каменной тропинке к ним спустился смуглый ополченец с загоревшим лицом. В руке у него был факел, на широкой груди хлопковая одежда, жилетка и коричневый капюшон.
– Вы чего так спешите? – осведомился страж, поглядывая на озеро.
– Нирос, там вырна! – выпалил толстяк, размахивая факелом. – О-о-огромная! Чуть на дно нас не утянула.
Мускулистый ополченец подошел к воде и поднял факел, наивно полагая, что сможет осветить все озеро. Из тьмы доносился отдаленный плеск и удары капель, но никаких чудовищ он не увидел.
– Раньше здесь монстры не водились, – в раздумьях произнес Александр, вновь обращаясь к самому себе. – Охотники говорили, что много зверья приходит с севера.
– Ты зачем сюда спустился? – накинулся на товарища Фалез.
– А ты что, против, громила?
– Нельзя оставлять лошадей с Палмиром, – произнес толстяк, низким голосом. – Ты же знаешь, как он скотину любит.
Оба зычно рассмеялись. Александр убрал пустую мензурку в мешок и подошел к плоту. На краю, между бревен, лежала продолговатая зеленая конечность, напоминавшая человеческую руку. У вырн было четыре когтистых пальца с узловатыми наростами на фалангах. Как-то раз ему удалось препарировать такую тварь в Каменном лагере. На человека она была похожа только внешне. Внутри монстр был полон жутких дефектов вроде сросшихся ребер или волосатых отростков на желудке. Все первородные твари пестрили уродствами, но сейчас не конечность привлекла его внимание, а кое-что другое.
Забрав у Фалеза факел, он присел рядом с водой.
– Идите сюда. Вы не поверите!
Ополченцы встали по бокам.
– Ага. Конечно, не поверю. Разыграть меня хотите, – простодушно усмехнулся Нирос.
– Дурак. По-твоему, нам тут заняться было нечем?
– Ни разу такого не видел, – пробормотал Александр, дотрагиваясь до кожаного ремешка, обвязанного вокруг запястья чудовища.
Рядом на чешуйчатой конечности были еще восемь таких же самодельных браслетов. Пять из пеньки, два из какой-то ткани и один настоящий с разноцветными бусинками. От охотников он чего только не слышал об этих тварях. Рептилия была разумной, могла устраивать засады, открывать сундуки в лагерях и даже пользовалась палками как оружием, но не настолько, чтобы носить украшения. Для этого нужно было иметь представление о физической красоте.