Готамерон. Том II. Право на сталь - стр. 67
– По-моему, это он почти прикончил тебя, – отозвался Квентин, и на его круглом лице появилась ухмылка. Упитанный лучник был единственным наемником, у кого хватило ума перед уходом со двора прихватить перчатки и кожаный капюшон. – Чего ты на него так взъелся, Брик? Подумаешь, выбил тебе пару зубов и всадил болт в плечо…
– Этот ублюдок знает, где живет моя мать!
– Что с того, дружище? – небрежно бросил Олаф. – Половина Миркхолда знает, что она чалится у Тома.
– Болван! – прорычал лысый бородач. – Он обещал найти ее. Я таких угроз не забываю. Сам знаешь, мать и Люсия для меня дороже Нисмасса! Я за них жизнь отдам.
Несколько наемников рассмеялись, но спорить никто не стал. Дистенза в том числе. Для своих Брик был простым и добрым малым, если его не злить, а заодно и полным идиотом. Только идиот мог на равных ценить родную мать и портовую шлюху.
– Интересно, что скажет Орвальд, когда прознает, что лишился пятерых бойцов? – спросил Майснер, опустив обожженную ладонь в песок. – Достойных воинов найти непросто…
– Ты кого назвал воинами? – усмехнулся Тобин, стряхивая капли с длинных черных волос. – Ингора и Эштона что ли? Может, еще Джека вспомнишь? Тоже мне воин, позволил себе руку отсечь.
– Ты прав, Тобин. Ничего Орвальд не скажет, – согласился другой наемник. – Этот сквалыга будет только рад, когда узнает, что сможет сохранить пять лишних кошельков.
– Кошельки еще прибавятся, – послышался из темноты хриплый голос Мэлвина.
Наемники дружно покосились на него. Старик сидел в окружении волков, словно друид, неторопливо поглаживая холку Перчинки.
– Все это как-то неправильно. Двенадцать воинов не сбороли двух крестьян и ополченца, – произнес Майснер, обведя тревожным взглядом парней. – А вдруг их защищает Нисмасс?
– Вот дерьмо! Прям как моя бабка вещаешь, – с усмешкой заметил Квентин, надув пухлые щеки. – Проклятия и благословения бывают только в сказках. У богов даже руки связаны. Им плевать на нас, а этим выродкам просто везет.
«Или вы ни черта не можете, падальщики», – подумал Дистенза. Он давно понял, что дело тут не в везенье или его лидерских качествах. В любой битве отряд безруких калек остался бы тем, чем он является, даже если бы им руководил лучший генерал Магории. Большинство наемников знали, как держать меч. Кое-кто даже воевал с никтами под Гамелом. Вот только в бою эти воины сражались каждый сам за себя, и управлять толпой таких ублюдков было невозможно.
– А мне все эти потери только на руку, – признался Олаф, потирая руки. – Я говорил, что скоро с материка приплывет мой старый друг?
– Тот, который мастер боя на двуручных мечах? – предположил юный Майснер.
– Он самый. Харальд в Клане Четырех ветров считался лучшим охотником, пока не сбежал в Майнингем за лучшей жизнью. Я ему предлагал поплыть со мной на Миркхолд, но он все мечтал королю служить. Законы учил. Даже в судьи пробовал податься, а потом палачом стал.
– Тоже мне воин – променял сталь на бумагу, – фыркнул Тобин, ударив пальцем по тетиве арбалета.
– Тупица! Ты хоть знаешь, какое жалование у судьи на материке? – незлобиво отозвался Олаф, ткнув собеседника локтем в брюхо. – Но я рад, что он передумал. В конце осени, когда Харальд прислал мне весточку, у Орвальда был полон двор клинков. Я боялся, что его вышлют, а потом вдруг погиб Грог с парнями. Теперь вот еще пятеро полегли.