Готамерон. Том I. Весна знамений - стр. 78
– Вы в своем уме, братья? Второй раз я не сбегу, – произнес долговязый, сведя кустистые брови. – Забыли, кто я? С врагами короны управитель не церемонится. Повезло еще, что он не знал, скольких гвардейцев я оперил в тот день.
Охотник провел ложкой по выбритому горлу от уха до уха.
– Я бы с радостью повторил ваш подвиг! – воскликнул Эдриг. – Этот ублюдок Реман давно заслужил хорошего болта в глотку. Во всех смыслах!
– У нас не было болтов. Охотники не пользуются арбалетами, – произнес Кендрик, в раздумьях теребя подбородок. – Наша община была самой большой в Гойских горах. Подумать только, в какой-то момент мы были уверены, что герцог Келтон нам уступит и мы заживем как положено, по сатутам.
Тант отложил тарелку, велев служанкам принести пироги и вино. Истории о мятеже, которые Кендрик чаще вспоминал во хмелю, его утомляли. Бывший охотник много раз сетовал на то, что лидеры восстания согласились пойти на встречу с Келтоном и капитаном королевских гвардейцев. Зеленое братство, к которому он до сих пор себя причислял, появилось силами горожан, лесорубов и охотников борфордской общины. Возглавил его громадный йомен по имени Амадис. За то, что охотник жил в землянке и был дико волосат, местные прозвали его «Троллем».
Мятеж тот был подобен тесту. Он долго набухал и вылез из квашни внезапно. Герцога не смущало, что военные капитаны забирали у семей последних кормильцев, а нищих йоменов облагали двойными налогами. Сперва люди просто отказывались платить щитовой сбор и служить в ополчении. Они оставляли дома и уходили в леса, но, когда их стали вешать, Амадис Троллин нанес ответный удар. Запылали склады и маноры лендлордов. Зеленое братство вынудило Келтона выйти из города с отрядом солдат и наемников, а затем принять бой. Первую и единственную Битву за Биллерик, отгремевшую в середине лета возле городка земледельцев, братство выиграло. Потеряв пятьдесят шесть человек убитыми, герцог пошел на уступки, но лишь для того, чтобы дождаться помощи. Зимой в Келли вошел отряд королевских гвардейцев.
– Амадис Троллин был крепок телом и слаб умом, – сокрушенно вздохнул Кендрик. – Я его отговаривал, но ему надоело воевать. Его люди пришли в ратушу без оружия, поговорить. В итоге только я и выжил. Остальных порубили прямо за столом переговоров, а потом началась резня.
– Слышали уже. Гвардейцам был отдан приказ разить всех, кто выйдет на улицу, – произнес Эдриг. – О том, что это был рыночный день, им забыли сказать.
– Шесть лет прошло, а я помню красный снег и тела на улицах. Вот что бывает, когда дурачье берется за меч не с того конца. До сих пор кажется, что я мог им помочь, но струсил и убежал.
– Вот поэтому ты снова должен сесть, – закончил Готфри и залился хриплым смехом.
Засмеялись все, даже суровая Ниама, в эту минуту разрезавшая пирог.
Отправить часовых в Пайнрут они хотели давно. Отщепенцы и головорезы были доверчивыми, а когда дело касалось веры – тупыми. Они могли внушить им все что угодно, вот только положиться на такую марионетку было нельзя. Посему Джерд предлагал искать неофитов сначала в Оркладе, где публика была почище. В нем постоянно жили только ополченцы и охотники, а группы заключенных томились в ямах. Раз в три месяца к ним приходил караван, вывозивший риклий и кладенцовую руду, после чего каторжников этапировали на плато Пайнрута. Там располагались глубочайшие риклиевые шахты, три из которых были вверены арестантам, в то время как в трех других трудились вольные шахтеры.