Готамерон. Том I. Весна знамений - стр. 55

– Трудно объяснить. Как будто рука не слушается. – Кассия улыбнулась и заговорчески ему подмигнула. – А давай сделаем это прямо сейчас? На счет «три».

Гримбальду затея понравилась. Они сосчитали до трех и ухватились за талисманы.

– Ну? Чего ждешь? – Кассия не двигалась, вопрошающе глядя на него. – Давай!

– Леди вперед.

– Я не леди.

Некоторое время они стояли в центре зала. Наконец девушка в бессилии опустила руку.

– Мы не дети, чтобы играть в такие игры.

– А когда ими были, почему не играли?

– Я уже и не помню, – пространно отозвалась Кассия, проведя ладонью по коротким волосам. – Зато помню, как тебя колотили все, кому ни лень.

– А я помню, как ты все время меня защищала. Один раз даже получила по голове дубинкой от свинюхи Торбина.

Кассия звонко рассмеялась, но голос все равно прозвучал грубо. Смешного, впрочем, тоже было мало. В тот день ей едва не проломили череп.

– Ты мне как брат, Гримбальд, – скупо улыбнувшись, пояснила Кассия. – Я без тебя никуда.

– Знаю. Мы привязаны друг к другу, как одержимые. Тебе никогда не хотелось узнать, почему?

– Допустим… Иногда.

– А почему мы не можем причинить вред друг другу или надолго покинуть? Ты думала об этом?

– Даже передумала. Да какая разница. Это ведь не так уж плохо, братишка.

Гримбальд опомниться не успел, как очутился в ее объятьях. Девушка припала губами к его щеке и надолго застыла в такой позе.

Был поздний вечер, когда Никлас вернулся в лагерь. Охотников под скалой к тому времени стало больше. Тишины и покоя меньше. Вольный народ разжигал костры, жарил мясо и пел песни. Когда он съезжал с холма на малую дорогу, мимо его повозки в сторону «Черного уключника» прошла целая толпа. В соседней роще группа стрелков упражнялась в меткости, пуская стрелы в яблоко, закрепленное на голове пьяного товарища. Двое хмельных недоумков прыгали через костер.

Никласа привычное веселье не коснулось. Остановив телегу неподалеку от своей хижины, он спрыгнул в траву и хотел было распрячь старенькую Шору, но навстречу вышел Кэрк, как всегда в плохом настроении. Заметив седовласого старосту, Никлас откинул борт телеги. Кэрк встал рядом, смерив его недоверчивым взглядом.

– Где твоя сабля? – наконец заговорил старик, уткнув руки в бока.

Сняв черную повязку со лба и заткнув ее за пояс, Никлас про себя удивился. Он-то был уверен, что Кэрк начнет спрашивать про Гримбальда.

– Подарил лесным нищим.

– Понятно, – небрежно отозвался тот. – Надеюсь, моего сына ты им не подарил?

Охотник плюнул в сердцах. Старик все-таки затянул старую песню. Никлас был в числе первых стрелков, поселившихся здесь, у висячей скалы, еще в те достославные времена, когда лагерем руководил Алкуин. Много охотников на его веку ушло в лес и не вернулось. Уберечь их от когтей мирквихттов, зубов снорлингов и яда жгучих гнилоклёнов не смогли ни оружие, ни доспехи, ни молитвы. Потом из долины пришла эта парочка и у него началась головная боль.

Все знали, что Кэрк был старостой на одной из ферм Лендлорда и неплохо батрачил, чего нельзя было сказать об охоте. Никлас уже толком не помнил, сколько лет отец и сын жили рядом. Главное, что все это время из хижины по соседству доносилась ругань и жаркие споры о том, кому как жить. Все потому, что за Гримбальдом водился один грешок. Раз в месяц парень тайком уходил от отца и несколько дней жил в глуши один.