Государство Волжская Болгария: историко-правовой очерк - стр. 9
Высказывания римского историка вызывает больше вопросов, чем ответов. Аммиан Марцеллин никогда не участвовал в походах против гуннов. Он, как указывают первоисточники, не имел каких-либо контактов с представителями Гуннов, не видел их лица, воевал только в составе римских войск против персов на Востоке, между тем в своей работе описал ужасов в отношении Гуннов. Его характеристику Гуннов следует признать необъективным и сфабрикованным. Другие римские авторы также пишут небылицах о Гуннах, при этом также в большинстве своем ссылаясь Аммиана Марцеллина. Большинство западноевропейских авторов Средневеквья Новое и Новейшее время характеризуя Гуннов, как правило, также ссылаются на Историю Ам-миана Марцеллина. К сожалению, тенденциозность и предвзятость в освещении истории Гуннов, используя выдержки из необъективных сочинений Аммиана Марцеллина и других римских авторов, имеют место и в сочинениях современных российских авторов о Гуннах>1. Это отчасти было связано тем, что нашествие на Европу гуннов вызывало у христианских мыслителей, римских историков и суеверного населения эсхатологические настроения. Они воспринимали мир как Римскую империю, и крах последней казался катастрофой общего миропорядка. Нашествие воспринималось в контексте обещанного конца света, а сходность названий готов и магов с указанными в Библии «гогами» и «магогами», только усиливали общее впечатление. Такая демонизация, продиктованная ненавистью и страхом, помешала латинским историкам объективно исследовать гуннов, вследствие чего они представлены в ложном свете- [27]>[28]
Однако, сказания римских авторов опровергаются фактическими обстоятельствами и историческими данными о Гуннах. Достаточно сказать, что Гунны в период наивысшего расцвета имели свою денежную систему, а вождь Гуннов Атилла воспитывался в Римском императорском дворе, свободно владел латынью и другими языками того времени, совершенстве знал основы государственного устройства, а позже, чеканил монеты под своим именем. Профессор Л. Н. Гумилев отмечает то, что имя гуннов стало синонимом жестоких убийц, – очередной миф, созданный древними авторами в угоду готским вождям, фактически контролировавшим Испанию, Галлию, Рим, Константинополь.
Приск Панийский оставил самый яркий, списанный с натуры правдивый портрет вождя Гуннов Аттилы. Приск описывает его как мудрого, грозного правителя, который ведёт активную международную политику. Несмотря на мощь своего государства, он действует осторожно и воздерживается от открытого разрыва отношений с Византией. В противоположность Аммиану, посол к гуннскому царю Аттиле Приск Панийский так описывает гуннов в середине V века: Переправившись через какие-то реки, мы приехали в огромное селение, в котором, как говорили, находились хоромы Аттилы, более видные, чем во всех других местах, построенные из брёвен и хорошо выстроганных досок и окружённые деревянной оградой, опоясывавшей их не в видах безопасности, а для красоты. За царскими хоромами выдавались хоромы Оногесия, также окружённые деревянной оградой; но она не была украшена башнями подобно тому, как у Аттилы. Внутри ограды было множество построек, из которых одни были из красиво прилаженных досок, покрытых резьбой, а другие – из тёсаных и выскобленных до прямизны брёвен, вставленных в деревянные круги. Поскольку дружина у них состоит из различных варварских народов, то и дружинники, кроме своего варварского языка, перенимают друг от друга и гуннскую, и готскую, и италийскую речь