Госпожа Модельер - стр. 38
После обеда я спросила:
— Когда начнём?
Марисоль испуганно посмотрела, как будто ей было страшно, и она боялась, что лечение может не помочь:
— Пусть поспит, а как проснётся, так и пойдём.
Когда Ани проснулась, мы с Марисоль пошли в небольшую комнату на втором этаже. Это была настоящая детская, сделанная с любовью. На потолке плыли нарисованные облака, по стенам «скакали» пони, зайчики и овечки, вся мебель была тоже сделана словно для маленькой принцессы. Я не ожидала увидеть такое в деревенском доме. Марисоль тихо призналась:
— Это отец сделал, ещё до её рождения.
А я подумала, что Марисоль очень повезло с родителями. Интересно, какая она была до того, как стала вот такой, закрывшейся, никому не доверяющей. Наверное, была доброй и открытой девочкой. Я вспомнила, с какой болью она рассказывала про свою влюблённость. Любопытно, это всё-таки Рональд?
Я достала нитку с иглой, потрогала скрюченные ручки, пальчики сжаты в кулачок и попыталась начать шить. Я помнила, как тяжело шла иголка, когда вытаскивала бандита с того света в Гевасе, но почему-то здесь, у малышки, иголка тоже не желала делать стежки.
Я сделала несколько стежков, исколов себе все пальцы. Сначала подумала, что ошиблась с узором, попыталась сделать по-другому, но снова неудача. Сидевшая рядом Марисоль смотрела на меня с надеждой, а у меня ничего не получалось.
Так прошёл час, Ани проснулась, а я сидела и держала в руках её рубашечку, на которой уже были капли крови из моих исколотых пальцев.
— Марисоль, — горько сказала я, — пока не получается.
В глазах Марисоль появились слёзы, она взяла проснувшуюся девочку на руки и вышла из детской, оставив меня одну.
«Почему? — размышляла я, — почему с полумёртвым бандитом получилось, а с ребёнком, нет?»
И вдруг я осознала, что я пытаюсь повернуть вспять необратимое, то, что организм ребёнка уже принял, прошло много времени и ребёнок и остальные они научились с этим жить. Значит мне надо сделать так, чтобы изменить их взгляд на это.
«Как я могу это сделать? — задумалась, перебирая, всё что знаю»
И вдруг вспомнила, свой первый показ, своб первую коллекцию, после большой войны, я представила брюки для женщин. Это было смело, как меня критиковали! Даже сейчас при вспоминании об этом, внутри появлялась дрожь, которую я ощущала перед тем, как модели выйдут на подиум в том, что должно было «перевернуть мир».
И вдруг мне попался на глаза кусок ткани, и я поняла, что мне надо сделать.
Схватив ткань, я выскочила из детской:
— Марисоль, мне срочно нужны ножницы и стол
Никто не стал меня ни о чём спрашивать, но уже скоро я стояла, склонившись над большим столом, угольком размечая границы будущего кроя. Я создавала в этом мире платье, свою первую модель. Да, это будет детское платье, красивое, в деревне в нём не походишь, но в этом и весь смысл, это платье, которое я намеревалась пошить, и должно было стать «лекарством» для Ани.
***
Виктор
На удивление, ночь прошла спокойно. А с утра, когда Виктор понял или скорее почувствовал, что ему нужно срочно идти исполнять приказ короля, и уже непроизвольно раскидывал магическую поисковую сеть, пытаясь увидеть, каким путём ушла швея.
«Швея,» — подумал Виктор, специально называя её про себя так обезличенно, хотя имя София ей невероятно шло. Виктор боялся, что если он будет называть её по имени, то тем самым разрешит себе думать, будто, между ними, что-то может быть. А он не хотел привязываться к ней, иначе у них не получится то, что они задумали, то за что расстался с жизнью предыдущий Хранитель и его швея.