Господин Великий Новгород 1384: путешествие во времени - стр. 20
Конечно, судя по отчеству тысяцких с «-ичем», богатству (дворы тысяцких разграблялись наравне с дворами посадников), владению сёлами, можно счесть, что тысяцкие были непременно только из бояр. Однако же место тысяцкого в XIII – первой половине XIV веков (то есть до московитского закабаления) не было боярской привилегией[239]. По Янину и Бассалыго, ни одно из имён тысяцких конца XII–XIII веков не встречается среди имён посадников[240]. То есть первые новгородские тысяцкие не были посадниками и не находились с ними в родстве, одним словом – не роднились с боярской аристократией. Первоначально тысяцкие выбирались из «меньших»[241] людей (то есть феодалов-неаристократов), которых Янин отождествляет с «житьими», и именно поэтому тысяцкий – магистрат! – является представителем «черни».
Несмотря на то что торговлей по закону мог заниматься каждый свободный человек, в абсолютно любой стране и городе вычленяются союзы людей, объединённых общими чертами характера, необходимыми для преуспевания в этом деле. В Господине Великом Новгороде такими обществами были купеческие сотни: «кто купець, тотъ въ сто; а кто смердъ, а тот потягнеть въ свои погостъ»[242], и особенно выделялась из них некая организация, упомянутая в уставной грамоте князя Всеволода Мстиславича церкви Святого Иоанна Предтечи на Опоках за 1135 год. Эта церковь считалась покровительницей всего новгородского Торга. При ней работала организация, состоявшая из трёх старост от житьих людей, тысяцкого от чёрных людей (sic!) и двух старост от купцов[243], чтобы «управливати имъ всякiе дъла Иванская и торговая и гостинная и суд торговый»[244]. Для вступления в «Ивановскую сотню» необходимо было уплатить взнос в общество («купцемъ пошлымъ[245] людемъ») 50 гривен серебра (~ 10.225 кг[246]), тысяцкому – «сукно ипьское» (то есть из Фландрии, по названию города Ипр[247]); из каждого вклада купцы жертвовали церкви Святого Иоанна 30[248] гривен серебра[249]. Помимо очевидных преимуществ от членства вроде возможности избираться старостой, купец получал возможность передавать по наследству звание «пошлого» (старинного) купца. Ивановская сотня занимала видное положение в обществе: именно она контролировала взвешивание воска (и, соответственно, уплаты пошлины на взвешивание и торговлю воском)[250]: в церкви хранился «пуд вощаный» и «иваньский локоть»[251]. День усекновения головы Иоанна Предтечи (11 сентября) сотня считала своим «гильдийским праздником», и отмечала его три дня, зажигая в церкви 70 свечей[252] и приглашая владыку служить службу[253]: «…а пъти въ празникъ объдня владыцъ, а назавтръе архимандриту Святого Георгiя, а на третей день игумену Святъй Богородицы изъ Онтонiева монастыря»[254].
В Великом Новгороде существовали и другие известные сотни. Например, «заморьстии» купцы[255], построившие в 1207 году церковь Святой Параскевы Пятницы на «Търговищи», или сотня прáсолов[256], которая в 1403 году «поставиша… в Русе церковь камену святыи Борис и Глеб»[257]. Скорее всего, сотни образовывались по профессиональному признаку и были аналогичны западноевропейским гильдиям и цехам.