Господь и покойник - стр. 43
И вот он уже признается в своих чувствах… их общей подруге, Галине…
Нет, все-таки судьбе в чувстве юмора не откажешь!
Сергей с Галиной сидели за столиком летнего кафе. Ели мороженое, пили кофе.
– Ты не поверишь, я, кажется, влюбился в… Ленку, – признался он тогда не столько ей, сколько себе.
– Ты что, с унитаза свалился? – опешила она.
– Я серьезно.
– Что, ни с того, ни с сего взял и влюбился?
– Ты не поверишь, именно так.
– Так не бывает.
– Совсем недавно я тоже так думал.
– И что? – оживилась она.
– Даже и не знаю… Придется идти на абордаж.
– А тебя не смущает, что у нее муж, дети?
– Муж… Муж – это величина, которой можно пренебречь. А дети – с женщинами такое бывает.
Разумеется, Галина рассказала все Лене, и когда судьба свела их во время очередного застолья, она смотрела на Сергея с некоторым любопытством. Она словно бы провоцировала его взглядом на действие и, когда начались танцы, он, выбрав момент, (муж где-то курил или был еще чем-то занят), признался ей в любви.
– С чего это ты вдруг? – спросила она. – Столько времени не замечал и теперь вдруг влюбился.
Он промямлил ей что-то невразумительное про судьбу, про то, что им суждено быть вместе, про то, что они созданы друг для друга. Уже тогда он видел в своей любви проявление воли каких-то высших сил.
Она категорически, даже слишком категорически ответила «нет».
– Я замужем, у меня дети. И потом… Я так не могу.
Но уже на свое тридцатитрехлетие…
История умалчивает, каким образом в их компанию затесался тогда этот тип. Высокий, видный… истинный самец. Немного, правда, лысоватый… Он оказался тем самым принцем на белом коне, – роль коня играли белые «Жигули» (ничего не понимаю в моделях), – которому она сдалась практически без сопротивления. Пахнущий ногами шофер Тузик, окрестил его Сергей, хотя надо признаться, ногами он не пах. К коню прилагался малый гусарский набор: цветы, ресторан, интим, подношения… Все, что нужно для любовной интрижки. Это было, как удар молотком по интимному месту… Так, вступив в свой возраст Христа, она распяла на кресте ревности Сергея. Не находя себе места, он изо всех сил делал вид, что все в полном порядке. Она же, словно издеваясь над ним, буквально демонстрировала свою связь с Тузиком. Правда, как он узнал намного позже, любовник из Тузика был никакой: «всунул-высунул». От этого было еще обидней.
Возможно, своим чутьем, а ее интуиции могут позавидовать матерые экстрасенсы, она чувствовала, в какие глубины тянул ее Сергей, и не хотела, а, лучше сказать, боялась туда нырять. По крайней мере, именно так она объясняла позже свое поведение.
В отличие от нее Сергей с самого начала подобно ныряльщику за жемчугом кинулся в омут страсти с огромным камнем в руках. Вот только его бездна была бездонной, а билет в один конец. При всем своем желании он не мог от нее отступить, и ему ничего не оставалось, как приступить к долгой и кропотливой осаде этой крепости. Конечно, такую любовь можно сравнить с болезнью, вот только выздоровление в данном случае предусмотрено не было.
Ответом на Тузика стала Марина.
Их познакомил, а если точнее, свел Вадик. Марине он отрекомендовал Сергея чуть ли не отцом психологии и медитативным гуру – она увлекалась психологией, целительством, здоровым образом жизни, раздельным питанием, медитацией… Разве что повальная в то время мода на уринотерапию минула ее стороной.